Сентябрь + сентябрь

Коршунов Михаил Павлович

Коля с Мадой наблюдали и за тучами, как они шевелились сами внутри себя. Тоже интересно.

Все говорили, что Коля и Мада очень похожи. Издали, конечно, похожи.

Коля не обижался, потому что Мада была его другом. И ему нра­вилось сидеть ря­дом с ней на дере­вянных тропинках, и смотреть на всё вокруг, и показывать что-нибудь в море или в горах, где шевелились са­ми внутри себя тучи.

Мада

смеётся, и тогда бусинка запутывается у неё в волосах. И они вместе находят её и вытаскивают. И Мада опять смеётся, потому что вытаскивать бусинку очень смешно.

Думает Коля и про числовую ось, что она не может помочь человеку, когда он хочет объяснить что-то другому человеку — немарсианину. И оба человека из одного и того же отряда, и одному из них не хочется расставаться с другим, но, как это объяснить, он не знает. Не помогают в этом алгебра и геометрия. Может быть, он тоже печальный рыцарь.

Он теперь один живёт в лагере. Как все живут. А то раньше был при маме. Так, случайным человеком. А теперь самостоятельно живёт. И думает обо всём самостоятельно. О себе и обо всём.

Отряд твой дом, и ты в нём хозяин!

Теперь и Мада борется за свою самостоятель­ность. Чтобы без няньки. Но бороться ей трудно, по­тому что, когда уехала мама, нянька сделалась очень приставучей. Пытается даже шагать сзади отряда, чтобы не быть случайным человеком. Хотя она типичный случайный человек.

Вот и сейчас её голова торчит над забором.

Следит нянька.

Близко не подходит. Мада сердито ей что-то говорит. Возможно, она по-арабски говорит то, что Коля ей советовал. И никаких этих самых… анти­моний.

Кто они такие, антимонии, Коле не известно. Серёжиной бабушке известно. Она часто говорит про антимонии.

Коля тронул Маду за руку и показал в сто­рону забора. Это всё равно что сказать: «Вон твоя нянька».

Мада вздохнула и покача­ла головой. Это всё равно что сказать: «Ну и надоела она

мне».

Тогда Коля состроил весё­лую рожу. Это всё равно что сказать: «Давай учиним над нянькой что-нибудь весёлое».

Мада улыбнулась и закивала:

— Давай.

Они помолчали, начали думать, что бы учинить такое весёлое.

А учинить надо, пото­му что нянька опять написала письмо родным.

Даже Людмила Фёдоровна ругала няньку, когда пришёл ответ на имя старшей вожатой. Это случилось ещё до мамино­го отъезда в Москву, и мама перевела ответ Людмиле Фёдоровне.

Оказывается, нянька сообщила, что Мада бегает в тапочках с гвоздями (это значит в беговых туфлях), надела штаны с карманами (это значит тирольки), слушается только высокого и худого человека (это значит Сашу-Аркашу).

И ещё нянька написала, что Маду кормят хле­бом и солью, а иногда и просто солью.

Голова

няньки по-прежнему торчала над за­бором.

Мада взяла Колю за руку и показала на Дворец пионеров. Крыша дворца была видна среди скал.

Это всё равно что сказать: «Давай сегодня просто убежим от неё. Убежим во Дворец пионеров».

Коля знал: Мада хочет во Дворце поглядеть на подарки от зарубежных гостей. Целый зал подар­ков. Игрушек разных.

Их, наверное, здесь больше, чем в городе на пло­щади, куда привозила ребят белая верблюдица.

Коля и Мада встали с деревянных тропинок и побежали.

Нянькина голова замелькала, замелькала над забором. А они вдоль берега, а потом прыг в канаву и затаились. Нянька потеряла их из виду. Выбежа­ла на дорогу и оглядывается.

А они давно уже пробираются ко Дворцу пио­неров.

Поднялись по мраморной лестнице и вошли в зал.

Вот дракон. Сделан из бумаги и жемчужинок. Он из Японии. Мада застывает перед ним. Коля подходит к подвесному лодочному мотору. Он из Германии. Недалеко от мотора стоит «Миссис Ко­мод». Это на самом деле комод с ящичками, полоч­ками, дверцами.

В прозрачной коробке глиняный петух. Не отли­чишь от настоящего.

Забавный надувной глобус, эмблемы, значки, открытки и даже белый высокий чепец.

Из Италии приехала деревянная трубочка. Сви­рель. Бери играй. Захар играл. Репетировал к пра­зднику песни. Будет выступать с этой свирелью. Быстро закрывал пальцами дырочки, и деревянная трубка тихонько насвистывала.

Мада стоит и разглядывает коньки для фигур­ного катания. Коля разглядывает модель токарного станка с программным устройством.

Но пора в лагерь. Саша-Аркаша скоро даст команду строиться на обед.

Коля и Мада выбегают из дворца и чуть не на­скакивают на Веронику. Хорошо, что у неё завяза­ны глаза: она тренировалась в охоте на «лис».

В руках у неё был маленький радиоприёмник с коротенькой антеннкой. На голове — наушники.

Сейчас «лисой» была огромная радиомашина. Она и подавала сигналы. Надо было выйти на ма­шину. У Вероники были завязаны глаза, чтобы не видела машину и точно на неё вышла.

Для Коли с Мадой было как нельзя кстати, что у Вероники завязаны глаза: значит, не увидит и не будет воспитывать, что нельзя опаздывать на обед. Сама Вероника может сегодня опоздать — она ло­вит «лис».

Убежали от Вероники и натолкнулись на Кри­стину. Кристина — это не страшно.

— Тебе письмо, — сказала Кристина Первышу. — Даже два письма. Саша-Аркаша взял.

— Спасибо!

Никогда не получал по два письма сразу. Хва­тит читать на весь тихий час.

Ляжет в кровать и будет незаметно читать, по­тому что во время тихого часа читать нельзя. Толь­ко спать можно.