Сентябрь
Шрифт:
— Какой размер? — Изабел заволновалась. — Наверное, двенадцатый. А может быть, четырнадцатый.
Она мысленно молилась, чтобы колготки у нее оказались целыми.
— Нет-нет, — Изабел окинули профессиональным взглядом и сразу определили: — Двенадцатый, я уверена. Вечерние туалеты здесь, будьте любезны пройти.
Изабел и Пандора пошли за ней в конец зала. Продавщица откинула занавес, и их глазам предстали ряды вечерних платьев. Короткие, длинные, шелковые, бархатные, атласные, шифоновые, муслиновые…
— Вот здесь двенадцатые, но если вам понравится платье другого размера, я, конечно же, подгоню его под вас.
— У нас нет времени, — сказала Изабел. Она сразу устремила взгляд на темные платья. Темные цвета не выходят из моды, к тому же платье всегда можно слегка переделать, и оно будет казаться новым. Вот коричневое атласное. Вот темно-синий рубчатый шелк… Вот черное. Она сняла черное креповое с блестящими черными пуговицами, подошла к зеркалу и приложила к себе… Немножко похожа на гувернантку, зато оно прослужит много лет… Изабел сощурилась, пытаясь прочесть цену, но без очков не смогла.
— По-моему, неплохо.
Но Пандора и не взглянула.
— Ради Бога, Изабел, только не черное. И не красное.
Она перебрала несколько платьев на вешалках и вдруг решительно что-то сняла.
— Примерь это.
Изабел, все так же уныло держа перед собой черный креп, подняла глаза и увидела нечто несказанно прекрасное, она такого и представить не могла. Сапфировый таиландский шелк с черными разводами, он переливался, как крылья экзотической бабочки. Длинная пышная юбка с множеством нижних, декольте, рукава по локоть с узенькой оборкой, такая же оборка шла по подолу.
Не смея и представить, что у нее может быть такое платье, Изабел посмотрела на его тонюсенькую талию.
— Я в него не влезу.
— Попробуй.
Казалось, Изабел напрочь лишилась воли. Она позволила отвести себя в примерочную, позволила раздеть, точно жертва, которую готовили на заклание. И вдруг на нее обрушился водопад шуршащего шелка, вот ее голова вынырнула, она протянула руки в рукава, стали застегивать молнию…
Она глубоко вздохнула, втягивая живот, но в этом не было надобности. Шелк ласково обхватил ее талию, но не сжал, не сдавил, она могла свободно дышать. Продавщица поправила платье на плечах, расправила юбку и отступила, любуясь.
Изабел посмотрела на себя в огромное зеркало и увидела незнакомку. Это была женщина из другой эпохи, она словно вышла из роскошной золоченой рамы портрета, написанного двести лет назад. Подол лежал на полу, плотный шелк спадал переливающимися складками. Рукава обтягивали точеные руки, глубокое декольте открыло взгляду самое красивое в фигуре Изабел: пышные плечи и верхнюю часть высокой груди.
Уже не в силах расстаться с платьем, Изабел воззвала к своей практичности.
—
— Это потому, что ты без каблуков, — возразила Пандора. — А глаза у тебя в нем синие, как чернила.
Изабел посмотрела в зеркало — да, Пандора права. Она провела пальцами по обветренным загорелым щекам.
— К такому платью нужно другое лицо.
— Сестричка, ты просто пренебрегаешь косметикой.
— А волосы!
— Я сделаю тебе прическу. — Пандора сощурилась. — Тебе нужны драгоценности.
— Я могу надеть фамильные серьги Балмерино — бриллиантовые подвески с жемчугом и сапфирами.
— Прекрасно, именно то, что нужно. И мамино жемчужное ожерелье-ошейник. Оно дома?
— Нет, в банке.
— Мы его сегодня возьмем. Изабел, ты в этом платье красавица. Все мужчины в тебя влюбятся. Ничего лучше нам не найти. — Пандора улыбнулась продавщице: — Мы его берем.
Молнию расстегнули, платье осторожно сняли и унесли, чтобы уложить в коробку.
— Пандора! — взволнованно прошептала Изабел, протягивая руки к своей простенькой дешевой комбинации. — Ты даже не спросила цену.
— Когда спрашиваешь цену, значит, вещь тебе не по карману, — прошептала ей в ответ Пандора и исчезла.
Изабел, переполненная радостным волнением и чувством вины, надела кофточку и юбку, застегнула жакет и зашнуровала туфли. К этому времени уже был выписан чек, ценник срезан и сказочное платье уложено в огромную коробку. Продавщица открыла перед ними дверь.
— Большое спасибо, — сказала ей Изабел.
— Очень рада, что вы нашли себе вещь по вкусу.
Покупка заняла не больше десяти минут. Пандора и Изабел вышли на солнечный тротуар.
— Не знаю, как тебя благодарить…
— И не надо.
— У меня в жизни не было ничего подобного…
— Лиха беда начало. Кому, как не тебе, его носить.
— Ах, Пандора…
Но Пандора не желала больше ничего слышать. Она взглянула на свои часики.
— Сейчас всего без четверти двенадцать. Что сейчас пойдем покупать?
— Разве мы не довольно растранжирили?
— Да ты что, это только начало. Что наденет на бал Арчи? Свой килт?
Они медленно двинулись по тротуару.
— Нет, Пандора, с тех пор как ему ампутировали ногу, он ни разу не надевал килт. Он говорит, что из-под килта видно его кошмарное алюминиевое колено, и не хочет пугать людей. Он пойдет на бал в смокинге.
Пандора остановилась как вкопанная.
— Лорд Балмерино не может пойти в смокинге на праздник, где будут отплясывать танцы шотландских горцев.
— Но ведь он уже много лет так ходит.
Толстая тетка с корзиной разозлилась, что ей загородили путь, и, ядовито прошипев «Прошу прощения», протиснулась между Изабел и Пандорой. Пандора и внимания не обратила.