Сеня с планеты Земля
Шрифт:
– Хм, а награда мне положена? – перехожу к конструктиву.
– Привилегия. До окончания эксперимента вы можете указывать вкусовые предпочтения из откалиброванного набора соединений. – Просто музыкой прозвучал в голове ответ. Привилегия – значит, только мне. – Только мне можно?
– До окончания эксперимента остальным членам команды лишь по вашему личному запросу.
Ради такого стоило помучаться - Вой может вешаться, гадёныш!
– А после окончания? – интересуюсь чисто теоретически – «есть у революции начало, нет у революции
– Окончание эксперимента могут утвердить Кэп или Чиф по вашему личному запросу, - ну, как я и хотел.
– Желаете продолжить эксперимент или отложить? Подходит время приёма пищи, - напомнила Буханка.
– Продолжим завтра, моя прелесть! – я вынул из верстака обе руки.
– Приятного аппетита, Сёма, - томно проворковала Буханка.
Да я ей нравлюсь!
***
На ужин я опоздал, в столовке уже было полно народу. Я кивнул и улыбнулся истребителям, не заметил угрюмого Воя с парой штурмовиков. Свободный столик нашёлся лишь рядом с Максом. Я откинул крышку и нарочито вслух произнёс, - картофельное пюре с сухариками, пожалуйста.
Моя зажигательная речь имела потрясающий успех – на меня все оглянулись, как на привидение. Я в потрясенной тишине вынул из ячейки тарелку с картошкой и безучастно приступил к трапезе.
– Ашизеть, - шёпотом произнёс Макс по-русски, когда все с виду равнодушно отвернулись.
– А я Сёма, - говорю для поддержания беседы.
– Я знаю. – Он улыбнулся. – Вот ты жжёшь! Даже мне завидно.
– Почему даже? – я насторожился.
– Потом узнаешь, не хочу хвастаться, - он скромненько потупился, - я ж программист.
– Программист? Вот здесь? – я не поверил. – Тут же искин!
– Угу, блин, самому смешно, - он улыбался всё загадочней.
– А что ты здесь делаешь? – мне интересно.
– Хулиганю, - он пожал плечами.
– И тебе за это платят? – мне тоже весело.
– Да, притом весьма неплохо, - Макс снова улыбнулся. – Сделай мне картошки, пожалуйста! А я тебе скину любую обучалку на выбор.
– Обучалку? – я не понял.
Но картошки парню заказал, не жалко. Он принял угощение и, благодарно на меня поглядывая, пустился в объяснения. Искин никого ничему не учит – по её мнению, для этого существуют нейросети и базы знаний, а то, что они кому-то не положены, значит, что и учить их незачем.
Однако есть ещё бортовые киберсистемы «зашитые» в полётные скафандры и их повседневные аналоги. Они коннектятся с искином, но рассчитаны, прежде всего, на автономную работу, например в бою, в условиях применения противником «умного оружия» для перехвата или отключения управления.
В них-то и грузятся приложения, которые Макс создаёт на базе машинных языков древних дроидов - в новые модели создатели пихают искины, чтоб их можно было прокачивать далее.
– За чёртовы кредиты у этих жлобов, - прокомментировал Макс, - мы и без них справляемся.
Кроме программного оснащения
– А язык Фары? – вырвалось у меня.
– Она не обращалась, поэтому у меня нет ни малейшей базы, - грустно признался Макс, - ей ни к чему, она сама как-то справляется – легко общается по-шведски и по-французски. А остальные ей не нужны – она же в космос почти не выходит.
– Жаль.
– Не грусти, может быть, сам выучишь как-нибудь, - это было явная провокация, но я сказал со вздохом, - может быть. Тогда давай немецкий.
– Договорились, приходи со своим полётным скафом, - Макс деловито кивнул.
Поев, народ не спешил расходиться. Когда все поужинали и закрыли ячейки «кормушек», прямо из палубы выросли удобные кресла. Экипаж расселся, мы с Максом устроились рядом.
– Кино, не бойся, в этот раз настоящее, - пояснил он.
Переборка напротив нас будто растаяла, открылась звёздная панорама. Проявились символы, внизу побежала строчка перевода. Панорама оказалась ненастоящей, это была заставка кинофирмы.
Сам фильм я бы настоящим не назвал, голимое мыло. Какие-то четырёхрукие чешуйчатые уродцы ловко скакали на хвостах и допрыгались, конечно. Украли наследника владельца корпорации, синекожего мальца с огромными миндалевидными глазами без зрачков, или со зрачком во всю радужку, почти без носа и без губ, зато с большущим лобешником – на нём пульсировали трогательные жилки.
Большую часть картины заняли космические баталии, космические виды планет и станций, а в финале показали эпическое изничтожение с воздуха болотного гнездовья негодяев.
И, само собой, возвращение мальца папаше, отличающегося от него только ростом. Да и то не очень-то отличающегося. Впрочем, посмотрел я картину с интересом.
Глава 9
После финальных титров искин предупредила, что до включения гипноизлучателей сна осталось полчаса. Я подошёл к немцам и вручил девчонкам по изящному пакетику, достав их из оттопыренных карманов.
В ответ на вопросительные взгляды попросил открыть в каютах, перед сном, не раньше. Парни мне благодарно улыбнулись, а девушки без лишних разговоров потащили их на выход.
Я поплёлся в свою каюту. Зашёл в санузел, умылся, почистил зубы. Полюбовался на зубную щётку – ай да я!Прилёг на койку, уставился в потолок.
Вокруг симпатичные люди, но я всё равно один в непонятном мире. Космические корабли, чужие расы – это ладно, привыкну. Но отчего же нам не положено то и это? Почему всё так устроено?
– Желаете послушать лекцию об истории Содружества? – спросила вдруг Буханка.
– А как же отбой? – только лекций мне сейчас не хватало!
– У вас есть час для получения общественно полезной информации, - строго ответила искин.