Сеня с планеты Земля
Шрифт:
С опытностью истинных европейцев в «минутах скорби» в память по жертвам того и этого все четверо разом замолкли на шестьдесят секунд, склонив покаянные головы.
– «Они могли его просто молча убить???» - обалдела моя первая натура.
Всё естество немедленно взалкало справедливости. – А японцы? Может, это они его подбили?
Ребята уделили скорби ровно минуту, и лишь по её истечению Дирк сказал строго.
– Сёма, не нужно так говорить о Танака…
– Особенно нам…, - блеснули сталью глаза Ганса.
–
– Их взгляды на мораль могут показаться странными, - ладошка Марты легла мне на плечо. – Но в космосе встречаются и более странные вещи…
– Они погибли, - сурово сказал Ганс.
– И они скорее погибли бы ещё раз, - с особым значением заговорил Дирк, - чем кто-либо заставил бы их говорить о себе такое! Как этого несчастного Максика!
– Вот именно, что заставил! – Пытаюсь ещё раз доораться до их здравого смысла. – Я шантажировал Макса! Это я продырявил стену, а сам вынудил его сказать, что он и… ну, чтоб подглядывать – вот! Буханка, скажи им!
– Подтверждаю, что кадет-пилот Семён действительно пробил гвоздём стену в своей каюте, - немедленно отозвалась искин.
– Да, Сёма, ты молодец, - улыбнулась Хелен. – Единственный мужик, забивший здесь гвоздь!
– Только тут тебе не как дома, - поморщился Дирк, - всё немного сложнее гвоздей.
– Понимаешь ли, искину невозможно соврать! – словно пожаловалась Марта. – Макс сказал правду.
– Какую правду? – вырвалось у меня непроизвольно.
В душе-то я сразу помахал рукой вслед покидающему меня навсегда рассудку.
– Буханка, покажи Сёме то послание, - сказал Дирк смущённо.
В поле зрения, в левом нижнем углу замигал квадратик. Я рефлекторно попытался его рассмотреть, Буханка тут же «открыла» файл – квадратик превратился в маленькое окошко видеопроигрывателя, сразу включилось воспроизведение.
В кадре появилась розовая стена, в разъехавшейся двери показался Макс и с порога принялся шевелить губами на ещё не расцарапанной физиономии. Как в немом кино побежали субтитры: «Девчонки, не надо убивать Семёна. Это я за вами подглядывал… с японцами. Типа извините, ага?».
Едва договорив, он тут же покинул помещение, запись закончилась.
Меня сразу насторожил ракурс съёмки, я заметил.
– Получается, что к приходу Макса, кто-то из шведок сидела на потолке, или под самым потолком на антресолях?
– Причём тут шведки? Это записывала искин, - пожал плечами Дирк.
– А как же запись попала к вам?
– Буханка и передала, - терпеливо объяснила Марта, - «от анонимного адресата».
Что-то в этом… ммм… Буханка? Но зачем это ей? Ладно, это потом…
И тут до меня дошло главное – Макс сказал просто «подсматривали», не уточняя, каким образом. Вот и попрошу уточнить при случае,
– Ребята, извините за то, что начал об этом…
– Что ты! Ты, Сёма, молодец, что заговорил о Максе, - виновато улыбнулась Хелен.
– Нам честно – очень стыдно! – заверила Марта. – Ведь вот даже ты, из России, осуждаешь наше поведение…
– И нетерпимость! – строго добавил Дирк.
– Тебе не нужно больше беспокоиться за Макса, - пообещал Ганс.
– Давайте уже кататься! – девчонки хором напомнили, для чего мы стоим на виртуальной горе в виртуальных лыжах.
***
Парни тут же стартовали, за ними напарницы, и я без особого азарта тронулся последним, чтоб не снесли ненароком. Весело, конечно, но не каждый же день! По двадцать раз!
Серьёзно, после семнадцатого спуска я почувствовал, что мне на сегодня лыж достаточно. Спросил ребят, во что тут можно поиграть поинтереснее.
Ганс резко переспросил.
– Интереснее горных лыж?
Дирк сухо заметил, что это мне не игрушки какие-то, а прокачка личных боевых характеристик.
Я скромно уточнил, когда же мы всё-таки полетаем в космосе? Ребята странно смутились. Снова напомнили, что мы люди, нам не положены нейросети и базы знаний. Пилотажные симуляторы просто не делают – разумным существам и роботам нужные навыки закачиваются напрямую.
У них есть записи нескольких боёв, но это личные файлы Танака, исключительная собственность истребительного звена. Доступ к ним я получу, когда сдам на допуск. Космический бред!
Захожу с другого бока, спрашиваю, а как же лыжи, стрельбище? Оказывается, это всё сделали Макс с Буханкой, и теперь они прямо не знают, как его уговаривать сделать что-нибудь ещё.
Ха! Уговаривать – моя основная функция на предыдущей должности, не зря меня в коллективе за глаза, кто со злом, кто восхищённо, называли «наш лечила». Так то было в рабочем порядке исполнения служебных обязанностей, а уж сейчас-то, при личной заинтересованности… Очень, знаете ли, хочется поиграть в хоккей – ностальгия прям задушила!
Глава 7
Вой.
Сильным людям нет нужды обманывать себя, вот и я полностью отдавал себе отчёт, зачем притащил на борт Сёму. Тупо за деньги, за очень большие деньги. Моя доля в компании три с половиной тысячи кредитов, значит, после успешного завершения Сёмой курса адаптации и допуска к полётам, я получу столько же или больше.
Ведь удвоится моя доля в компании, а её капитализация возрастёт на пятьдесят тысяч кредитов – такова стоимость контракта обычного пилота. Я, конечно, предполагал, что с ним будет непросто. Думал, придётся с ним возиться, воспитывать, а он в свою очередь развеет космическую скуку.