Серафима спешит на помощь
Шрифт:
Но Годрика рядом не было. В полной тишине — мне прямо странно, почему молчат-то? — он тем временем бочком добрался до распахнутых ворот и вступил под их тень.
И дальше весь двор и все прочие зрители наблюдали прекрасное. Миг — и неколебимо стоявшая привратная башня рухнула ему на голову. Вот прямо рухнула, и осыпалась на него обломками вся разом. И погребла его под собой. А те, кто глазел с площадки, повалились сверху.
Тут уже все заорали и завопили, и чёрные тени плеснулись ещё раз, прежде чем уйти снова в камни и в землю. И Стефан объявил, что воля предков выражена ясно, и победил Хьюго.
Весь тот длинный день я помню очень слабо — потому что нехило выложилась в начале, а дальше уже было не важно, что и как, потому что главное вроде бы сделано.
Итог выглядел прекрасно. Мерсийский замок
Когда разобрали обломки, то дядюшка Годрик уже и не дышал. Ему пробило голову и изрядно раздробило кости, поэтому — и хорошо, что не дышал, жить в таком виде было бы трудновато. Более того, нам всем пришлось задержаться во дворе, потому что Стефан устроил посмертный допрос своего неудачливого родственника.
— Кто ты? — спрашивал он грозно и весомо.
— Годрик, виконт Моркар, — ответил тот хрипло, не открывая глаз.
— За что ты ополчился на своих племянников?
— А за что их там так много? Если бы их не было, я бы наследовал брату Вильгельму!
— У тебя были свои люди и свои владения, что тебе нужно было ещё?
— Мне было нужно больше! Я старше них всех, я опытнее, я лучший маг! Стефан в столице и ничего не знает о делах владений, Эдриан вообще за тридевять земель, Томас подался в храм, а Хьюго — проклятое отродье тьмы, ну куда им титул и владения?
Слышать подобные заявления от лежащего на земле хладного тела было смешно, но уж как есть.
— Что ты сделал?
— Я не мог добраться до старших, но младший сам пришёл мне в руки. Я всегда говорил, что ему не место среди людей, но Вильгельм никогда меня не слушал. И когда это отродье явилось к Вильгельму с повинной, потому что он убил людей в припадке безумия, я был там и слышал их разговор. Я сказал, что такому не должно ходить по земле, а Вильгельм вспылил и велел мне убираться. Я не согласился, и сказал, что убраться должен Хьюго. Взял его за плечо и попытался вывести, но он в этот миг весьма удачно обезумел. Глаза его заволокло тьмой, он схватил меня, но я вырвался, и тогда он упал на пол и забился в припадке. Вильгельм велел мне звать прислугу, чтобы унести Хьюго и продержать взаперти в покоях, пока припадок не схлынет, но я понял, что другого момента мне не представится. У Вильгельма на столе стоял кристалл для магической связи, я взял его, улучил мгновение, когда брат склонился к сыну, и опустил со всей силы ему на затылок. И когда убедился, что он не дышит, то пошёл звать слуг со словами — граф Вильгельм умер от руки своего проклятого сына. Правда, потом вмешался Эдрик и куда-то дел гадёныша Хьюго, и я уже не мог предъявить убийцу. Поэтому я повелел сжечь тело и похоронить его в фамильной усыпальнице — поскорее, пока не дошло до короля и других племянников. А потом затаился и стал ждать. Этому проклятому отродью нужно было дотянуть до ночи Чёрной луны, или немного позже — и тогда он сдохнет, и можно будет сказать всем, что он убийца, и его братьям, и королю. Но король не дотерпел совсем немного, видите ли, Вильгельм не явился ко двору после сбора урожая! Не захотел и не явился! И Хьюго, оказывается, отсиделся в позабытом всеми и пустом Морторе, привёл в Ночь луны из лесу девицу-чужеземку, и вообще надеялся на долгую и счастливую жизнь! Я никак не мог такого допустить! Не для того я взял грех братоубийства на душу, чтобы все труды мои пошли прахом! Но я не знал, как выманить Хьюго из замка, он никогда не появлялся снаружи один — без своих людей и своего дракона. Я потратил прорву денег, нашёл ещё одного дракона, самку, чтобы она увела того, который принадлежит Хьюго, но пока я готовился, её нашли и украли, и кто? Девица, та самая, которую Хьюго добыл в Туманном лесу! Нужно было действовать, а ещё — слово короля, повеление предстать перед ним и рассказать, что случилось с покойным Вильгельмом! Мне помог Ричард Мэтьюс, который на самом деле мой бастард. Он выманил дурака Хьюго, он и Хильтруда, безмозглая жена Адама Свона. И Хьюго оказался в моих руках! Я даже не собирался убивать его сам. Я думал доставить его к королю позже названного срока, и рассказать, как было дело. Мне бы поверили, я знаю, мне бы поверили.
Откровения Годрика слушал весь двор — пара сотен людей, затаив дыхание. Как же, ещё ж потом внукам будут рассказывать, как граф Стефан дух дядюшки допрашивал, а тот признавался во всём!
— Нужно ли спросить ещё о чём-либо? Вы все — свидетели, помните, о чём было здесь сказано!
Все молчали, видимо, переваривали. Не каждый день в местном правящем семействе такие разборки. Стефан принял молчание за отсутствие вопросов к обвиняемому.
— Ступай туда, куда положено, — он резко опустил руку, и тело осыпали искры.
Тут же вокруг лежащего тела плеснулась та самая тьма, которая приглядывала за поединком. Волны тьмы набежали и накрыли Годрика, а когда отхлынули, то тела-то уже и не было.
Стефан поклонился и швырнул туда ещё одну пригоршню зелёных огней.
— Благодарю вас, предки.
И то же самое сделали Томас и всё ещё лежащий Хьюго, этому последнему я помогла приподняться, чтобы попасть, куда следовало.
А дальше расходились. Хьюго унесли в его покои — те самые, где мы с ним ночевали, принесли туда еды, привели местного лекаря, который обработал, затянул магически и перевязал рану. Хьюго уснул, я осталась с ним, и тоже уснула.
А на следующее утро — о да, мы проспали почти весь день и всю ночь — Хьюго уже чувствовал себя бодрее и поднялся с постели.
— Благодарю тебя, моя прекрасная леди Серафима. Я жив и свободен, но что было бы, если бы не ты? Мои братья хороши, но без тебя и они бы не справились.
— Да ладно, чтоб я бы делала в этом вашем мире без тебя? — отмахнулась я. — Но скажи, что такого сказал тебе поганец Годрик, что ты потерял рассудок прямо посреди поединка?
Он вздохнул.
— Сказал, что я сдохну, а он заберёт тебя себе, раз уж ты здесь и тебе так нравятся тёмные маги. Мне следовало просто пропустить его слова мимо ушей, но я отчего-то не смог.
— Ну и ладно, всё позади, — я обняла его.
Наверное, мы бы не вышли из покоев Хьюго тем утром, но нас прервали.
— Милорд, миледи, извольте выходить, там королевский гонец!
Оказалось, что пока мы спали, Стефан доложился королю. И король велел прибыть и предстать.
Что ж, значит, отправляемся. Прибывать и представать.
Глава 36. В столице
Путешествие в столицу произошло порталом — раз, и мы там, в доме Стефана, то есть в фамильном доме этого беспокойного семейства. Нас там поджидали леди Алисия — супруга Стефана, дама лет сорока, и молодёжь в возрасте от примерно двадцати и до младшей школы, четверо парней, их дети. И ещё один братец — тот, который посол где-то там в Нидолии, где она вообще находится, эта Нидолия?
— Рад видеть тебя живым и здоровым после всех удивительных приключений, которые выпали тебе, — посол обнял Хьюго. — Представь же меня этой прекрасной деве, — и косит на меня как-то странно.
— Миледи Серафима — моя невеста, — Хьюго подмигнул мне. — А это ещё один мой старший брат, Эдриан, он на дипломатической службе.
Я поклонилась и проговорила что-то подходящее к случаю вроде «очень приятно».
— И как же ты, дорогой братец, уживаешься с этой прелестной леди?
— Не поверишь, отлично, — искренне улыбнулся Хьюго. — Я верю, что леди Серафима послана мне богами.
— Хорошо, коли так, — кивнул Эдриан.
Правда, его тут же отозвал куда-то отдельно Эдрик, явившийся с нами в столицу, и кажется, собирался просветить относительно всего, что с нами за последний месяц случилось.
Что? Я здесь месяц? Не смешите. Сто лет уже прошло, столько всего случилось!
Сто не сто, а сейчас нужно было быстренько приводить себя в подобающий вид, чтобы предстать перед здешним королём. Меня увели в покои леди Алисии, там она призвала армию служанок и камеристок, долго ахала, что на свадьбу нужно будет подарить мне много новых платьев, потому что полное же непотребство — ходить в штанах, как мужчины, и вообще.