Серая Дружина-1: Сердце Крона
Шрифт:
На виске алхимика запрыгала жилка.
– Да я, если захочу, его в этот рог влюбить могу, – процедил он. – Причем, навечно.
Имелся в виду здоровенный рог, кокетливо висевший в центре экспозиции. Видно было, что в незапамятные времена по нему прошелся чей-то острый клинок: рог был разрублен почти надвое.
– Пока не надо, – попросила я шепотом, а Герем уже обращался ко мне, причем демонстрировал тот самый рог:
– …Минотаврия, подошел бы вам для придания уверенности в себе. Тот, кто отрежет хоть кусочек от него,
– Передумала, - сообщила я Веславу. – Влюбляй.
– Вот перья Икайра, кто владеет хоть одним из них…
– Икать будет до смерти? – тут же предположил Эдмус.
– …продержится в воздухе, сколько захочет и никогда не потеряет своих крыльев.
– Странно, – заметила вполголоса Виола, – я где-то слышала про Икара, и мне казалось, что история закончилась, конечно, долгим и счастливым полетом, вот только он был вертикальным.
– Это ты к тому, что он врет?
– М-м…
– Хочешь пример? – вмешался Веслав. – Тебе он только что предложил слезы Яниуса – от раздвоения личности.
– Это Януса Двуликого, значит?
– Очевидно.
Йехар тем временем пытался остановить это пылкое восхваление товаров, грозившее затянуться до самого вечера.
– Почтеннейший… уважаемый… милостивый… послушай, Герем! Заверяю тебя, мы просто хотели спросить дорогу, что ты и сам знаешь, раз уж так осведомлен о моих спутниках.
Это возымело действие. Улыбка стала жалобной, глаза – еще честнее, волосы и борода вдруг потемнели на тон (мы с Виолой тут же приготовились пинать алхимика – так что он за грибы вчера приволок?!), и Герем поникшим голосом осведомился:
– Ну, может, хотя бы волос Афейны?
– Нет, благодарствуем.
– И правильно… – совсем загрустил Герем, упираясь в прилавок глазами (волосы потемнели еще). – И верно… к тому же, у нее вовсе нет волос, они мешали ей под шлемом. Как сейчас помню: когда она попросила Геферна ее обрить, ему пришлось обращаться к Склепию за помощью, так смеялся, так смеял… а как там поживает Тано?
– Хорошо, – мягко ответил Йехар. – Он здоров, хотя…
Но тут грусть Герема вдруг прошла, и он бурно расхохотался. Теперь его борода и шевелюра сверкали золотом.
– Здоров? Конечно! Тано за все тысячелетия болел только раз, но Склепий отказался подойти к нему даже на два шага, и он живо выздоровел! Хотя, конечно, грустен – да, да, я не удивляюсь, у его меча сейчас нет работы… кстати, не хотите купить осколок от первой болванки этого клинка?
– Нет, благодарю… послушай, но ведь ты, кажется, бог?
– Кто? – с искренним интересом посмотрел на Йехара Герем.
– Ты.
– Да?
Я и Виола с двух сторон вцепились в Веслава.
– Сделай что-нибудь, пока он не свел рыцаря с ума!
– Так он же ж бог, – логично ответил Веслав. – Что я с ним сделаю?
– Так почему ты здесь? – продолжал Йехар допрос. – Не на…
– Олиме… –
– Почему не на Олиме, с остальными? Почему не…
– Задавать такие вопросы бессмертному?! – полыхнул гневом Герем и стукнул кулаком по прилавку так, что тот расселся. В глазах у покровителя торговли вспыхнуло божественное пламя, а волосяной покров почернел. – Да кто ты таков… ты… таков… предводитель Дружины, да?
Может, лучше было Веслава отрядить на эти переговоры? Он со своими сменами настроения подошел бы гораздо больше, а то Йехар после каждой перемены чуть в транс не впадает.
Бог торговли, транспорта и путешествий, а может, и чего еще, уселся за свой прилавок, подпер рукой подбородок (теперь уже с бородой невыразительного пепельного окраса) и отчеканил сугубо деловым тоном:
– Я покинул Олиму добровольно, из-за событий, которые начали происходить на ней. Событий, которые не коснулись напрямую меня, но коснулись многих моих близких и друзей. С тех пор я опасаюсь проявлять свою сущность, оставаясь на земле. Без возвращений на Олиму я с течением времени стану простым смертным, но времени этого у меня будет гораздо больше, чем у остальных.
– У остальных – кого? Что случилось с остальными? – Йехар с нетерпением нагнулся вперед. – Расскажи об этом нам. Расскажи Дружине...
– Какой? – поинтересовался Герем, вдруг преисполняясь яда (и с виду тоже: борода осталась прежней, а кожа начала желтеть). – Передо мною пока лишь пять неудачников, которые сами не слишком понимают, зачем сошлись вместе. И поведать им главную тайну этого мира…
– Это кого он назвал неудачником? – громко поинтересовалась Виола.
– Меня, – пожал плечами Эдмус. – Я не отрицаю. Как еще можно назвать простого шута, который случайно попал в Дружину?
– Укажи нам хотя бы дорогу, – оставаясь таким же терпеливым, попросил Йехар. – Тано просил нас найти двоих, которые живут…
– Он просил вас найти Зевея и Гээру, конечно, – Герем чуть ли не впервые заговорил как нормальный человек. – Первых, по ком ударила беда. Что ж, указать вам дорогу не трудно, но… но…
И он запунцовел, как девушка. Покраснел даже лоб, и борода приняла оттенок морковной рыжины. Кажется, он никак не мог выразить свою мысль вслух - благо, неподалеку обретался циничный, как все шуты, Эдмус.
– …но трудно это сделать бесплатно, – невозмутимо и очень громко озвучил он.
Герем покраснел уже до состояния вареной свеклы.
– Это просто так… – забубнил он. – Я таким родился, и вообще, я бы с радостью, но это же натура, понимаете, это мне положено…
– Что ты хочешь? – с тяжелым вздохом осведомился Йехар.
Герем совсем засмущался и принялся расколупывать свою витрину стрелой Амура, по-местному Эроота. Витрина незамедлительно выбросила пару веточек и забелела цветами.