Серая мышка и потерянныи? маг

Икон Кей

— Можно выставить их на трибуне. Почуют и свернут.

Силы, Эксмирандея, что ты несёшь!

Спайк щёлкнул в мою сторону:

— Морган, я вижу перед нами будущего военачальника. Причём безжалостного. Хорошо, что мы дружим, — он приобнял меня за плечи.

— У женщин это в крови, — важно подняла палец Синди.

— Не я это сказал, — скопировал интонацию Морган.

— Мамочки, — Спайк ужаснулся. — Девчонки, вы помните, что мы на вашей стороне? Морган, — он приложил ладонь ребром ко рту. — Если что, бежим. Сначала пытаюсь я тебя тащить,

потом ты меня.

— Хотел сказать, что сперва мы бежим как обычно, а через пятьсот метров, когда ты сдуешься, тебя придётся тащить мне? План… подозрительный.

— Ну, не через пятьсот, — важно поправил Спайк. — Через семьсот пятьдесят три. И… я надеялся, что ты подвоха не заметишь. Но увы, я не такой военачальник и стратег, как Экси.

Я собиралась ответить, но завибрировал телефон:

— Сеньора Сансильвани, спуститесь, пожалуйста, в зону отдыха, — попросил ИИ.

— Эм… ладно. Спасибо, Дани.

Спайк кивнул.

— Очередное коварство. Назначила кому-то свидание, а потом забыла. Эх, Экси, нельзя так с парнями. Я же мучаюсь и ревную. Признавайся, это Уилл с археологов?

— Хорошая попытка поймать меня на измене, но нет. Я целомудренная и добропорядочная девушка. Твои подозрения не оправдаются, — я покачала пальцем. — Наверняка это Вита. Я ей лабораторную обещала объяснить.

Да и какие свидания, когда голову кружит от этих синющих глаз?!

— О, Вита, — Спайк оживился. — Это у неё сумка с фоткой её собачки? Напомни, что она мне обещала сделать футболку с таким же принтом.

— Ладно. Встретимся позже.

Спустившись на этаж отдыха, я ненадолго задержалась у кофейного автомата — долить чая, и побрела искать сокурсницу. Собиралась спросить Дани, куда ей идти, когда увидела…

— Мам?

Глава 28

Арабелла де Сансильвани в чёрном закрытом платье с высоким воротом стояла под стеной, на котором изображались символы всех четырёх сторон Равновесия: Разума, Сердца, Силы и Воли. Вдавившись в неё, она сжала тонкие губы так сильно, что они превратились в неразличимую полоску. Всякий раз, когда мимо проходил кто-то из студентов, она награждала осуждающим взглядом то «неприемлемо короткие юбки», то парней, посмевших осквернить комнату присутствием.

— Эксмирандея, — голос зазвучал резко. — Силы, в какой притон я тебя отправила?! Зачем послушала Лоуренсов?!

— Мама, всё в порядке, — я поспешно подняла руки, стакан с чаем мешался. — Не храм, да, но… успокойся, ладно?

— Успокойся? Во что ты одета! Да ещё и разукрашена, как… как… — она подошла и схватила меня за руку. — Я сейчас же иду к ректору Брэю писать заявление, и мы немедленно уходим. Будешь учиться при монастыре Анны Солнценосной, как я и хотела!

— Что ты вообще здесь делаешь? — я пыталась вырваться, но хватка была крепкой. Прохожие недоумённо оглядывались. — Мама, отпусти, на нас все смотрят!

— Раз я всё же родила тебя, а не убила в утробе, как следовало,

то понесу ответственность за твою жизнь. — Мать продолжала тащить меня к лифту. И откуда в ней столько силы? Худая, высохшая, но цепкая и выносливая. — Эксмирандея, я всё ещё намерена наставить тебя на путь Света. И чтобы спасти твой дух не благословенный, мы уйдём отсюда.

— Простите, графиня де Сансельвани, но ректор Брэй в отъезде до следующей недели, — вежливо сообщил Дани. — А отчисление без его подписи невозможно.

— Силы! — Мать остановилась, сжав в руке часть амулета Равновесия. — Это… искусственная жизнь, та самая о которой говорили? Это противоестественно! Тьма восстанет здесь, Эксмирандея. И начнёт свою поступь она именно из этого места.

— Не жизнь, а развитая программа со способностью к обучению, — спокойно поправил Дани. — Созданная для безопасности и помощи будущим поколениям. Полностью угодная светлой стороне Равновесия.

— Ересь! Красивы слова твои, но лживы до корня! Эксмирандея, отправить тебя сюда — моя величайшая ошибка.

— Мама, прекрати! Ты читала описание университета и дала согласие. Хватит кричать, Дани и правда помогает! Что ты здесь делаешь?

— Грудь болит, знаешь же, — отстранённо сообщила она. — Впрочем, от дитя насильника я состраданья и не жду. Ты главное испытание, посланное Равновесием, и я намерена выдержать, как и подобает поданной его — со смирением и твёрдостью духа.

Я закатила глаза. Конечно, чего ещё ожидать от этой женщины?

Как же бесит. Нужно увести её подальше, пока их вообще снимать не начали.

— Идём, я провожу тебя до клиники.

— Надеюсь, ты не посещаешь это место, Эксмирандея? — К счастью, неподалёку ворковала влюблённая парочка, и Арабелла сдвинулась. Чем я и воспользовалась, заводя её в открывшийся лифт.

— Не посещаю. Всё хорошо, мама. Здесь всё не так, как ты привыкла, но ничего опасного нет.

— Эта обитель, воплощения порока. Вся. Я прибыла для лечения. И что же? В больнице, которая должна быть храмом чистоты и невинности, — мать фыркнула и поджала губы ещё сильнее. — Он не просто мужчина. Весь облик его, а сильнее всего — голос и очи горящие, клянусь, это порождение самой похоти из тёмной стороны Равновесия. Одно слово его смущает тело и рождает вожделение. Да ещё и демонёнка мелкого натаскивает. Учит подчинять плоть любую одним блеском глаз его блудливых. Неприемлемо!

— Мама, тебе помощь нужна, а без истинных магов её не будет!

— Ты, спасибо Равновесию, не знаешь какое томление испытывает тело, когда блудливый касается тонкими пальцами своими, как вспыхивают очи его, и жар пронзает чресла твои. Это демоны!

В этот момент дверцы лифта разъехались. Прямо посреди коридора стоял Спайк, который давал «пять» улыбающейся, но очень бледной малышке лет шести. Повернувшись, он улыбнулся:

— О, Экси, а ты чего здесь?

— Чт…то, — мать схватила её за руку. — Значит… демонёнок уже овладел твоим телом, не так ли?