Серая радуга
Шрифт:
— Я вот думаю: а почему нас поставили именно с тобой? — вдруг поинтересовалась Мелита. — Может, это судьба, а?
Кристо в десятый раз дышал на концентраторы: чем чище и горячее перстни, тем лучше они фокусируют потоки магии.
— Да не, вряд ли. Просто я попросил, чтобы тебя со мной поставили.
— Тогда точно судьба, — она кокетливо облокотилась о ближайший вяз. — Ну, давай, излагай коварные планы по моему соблазнению. Или ты хочешь, чтобы я брала дело в свои слабые женские руки?
— А… что-что?
— Ну, ты ведь лелеял что-то такое в то полнолуние? Тогда нам
Кристо запоздало понял, что насчет последних минут идей-то и не было. Он думал только о том, когда начнется драка и что он сможет в ней сделать.
— Н-ну…
— Ну-у? — она склонила голову набок, и в черных глазах плясали смешинки. — У меня такое мнение, что надежды нет, мы умрем, и глупо не сделать перед смертью что-нибудь такое запоминающееся. Ты разве не о том же думал, когда просил Бестию поставить нас в пару? И разве ты не этого хотел все время?
Но сбыча мечт пришла невовремя. Мелькнула мысль: а когда вообще что-то было вовремя за последний год? Как отправились они с Дарой тогда в тот рейд за Браслетом Безумия — так и покатилось, непонятка за непоняткой, а самым странным в этом всем становился постепенно он сам. Для себя же.
Эх, а жалеть-то о такой возможности сколько придется… стоп. А ведь немного придется-то. Ну, может, потом, по ту сторону радуги, но это не считается.
— Ты стань немного левее, — проглотив что-то тяжелое, заговорил он. — И в драку не суйся, пока я не уберусь с пути, ладно? Хочу попробовать кое-что новое.
Темные брови девушки взлетели вверх над округлившимися глазами.
— А?
— Да Экстер говорил… Мол, если защищаешь что-то дорогое — можно творить чудеса. С Фитоном в паре у меня вряд ли какое-нибудь чудо получится. Я к тому… а, ладно. Начнется скоро.
Он отвернулся к ограде артефактория, откуда должны были навалиться рати Холдона, и добавил тихо, только для себя:
— Не факт, что и так получится.
Мелита подошла сзади почти неслышно. Робко перебрала рыжие спутанные пряди, местами покрашенные в какой-нибудь из цветов радуги. Погладила по плечу. Тихонько шепнула в ухо:
— Когда ты уходил на рейды… я боялась, вдруг они вернутся только вдвоем.
И потом уже обхватила за шею, а Кристо обнял ее и про себя твердил как заклинание: держись, держись и держись. Не хватало еще раскиснуть и зареветь, когда ему скоро стукнет семнадцать с половиной. Он даже в детстве не хныкал, мать говорила — только глазенками шнырял: где б еще чего прикарманить или расколотить? А теперь его будто распирало изнутри: и то, что его наконец кто-то ждал, и то, что ему это сказали только вот сейчас, и это проклятое время, которого остается уже почти нисколько…
Ковальски говорил, есть ситуации, когда даже полный отморозок не может не проявить человеческие качества. Кристо с некоторых пор перестал был полным отморозком, и теперь его здорово захлестнули непривычные эмоции.
Не очень-то скоро он овладел собой и перестал душить Мелиту в объятиях. На прощание она поцеловала
— Это поможет чуду?
— Должно, — сказал Кристо, счастливо и глупо улыбаясь.
Когда в этот самый момент раздался возглас Фрикса: «Следилки накрылись!» — потом от ворот долетел низкий и страшный рык Караула, сердце Кристо обвалилось куда-то очень близко к коленям, и первое, что он подумал: «И это тоже не вовремя».
Дара в это время заканчивала проверять арсенал боевых артефактов. Три шарика оникса парили над ее головой. На поясе красовались несколько метательных ножей. Рука сжимала тонкий хлыстик с рукояткой, в которую были вмурованы четыре камня разных спектров: гранат, янтарь, нефрит и аметист.
Прощаться артемагине было не с кем: расстояние между двумя тисами, сектор Дары, соседствовал прямо с боевой территорией Бестии. С другой стороны от Феллы стоял Убнак, который, наверное, уже триста раз проклял то, что он оказался в артефактории именно в этот день.
Словом, для сентиментальных бесед совсем не та компания.
— Место слишком открытое, — недовольно и несентиментально процедила Дара. — Нужно было соорудить окопы или баррикады.
— Разговорчики! — тут же донесся свирепый рык Бестии. — Окопы против нежити? Тебе откусят ноги! Баррикады будут препятствовать действию артефактов и потокам магии. Забудь школу Ковальски и дерись по-целестийски.
Дара угомонилась, и до нее почти сразу дошло, что кто-то зовет ее шепотом. Покрутившись в поисках голоса, она наткнулась взглядом на Нольдиуса — он должен был прикрывать ее с левой стороны.
— Чего?
Нольдиус выглядел совершенно растерянным, и это уже слегка тревожило: не хватало ещё такого прикрытия…
— Тебе место другое дать?
Отличник уныло помотал головой. Кажется, он силился что-то сказать, но ему не давал этого сделать имидж.
Страшный рык, а потом треск со стороны ограды были встречены беднягой почти с облегчением…
— Готовность! — ударил по нервам голос Бестии.
Защита ограды пала в секунду: снаружи донесся будто бы шип, потом тяжкий удар — и словно лопнула невидимая, ограждающая пленка, камень древних стен рассыпался и скомкался, в лицо дунуло колючим, стылым ветром. Потом донесся нарастающий, неистовый визг нежити, попавшей под щитовые артефакты. Попытки прорваться с флангов и окружить артефакторий сразу же разбились о заготовки Опытного отдела, полыхнули огненные цепи — артефакты-лопушки, раздался звук тяжких, молотящих ударов — и ещё, и ещё…
Защищённое от чужих глаз при помощи чьих-то чар — войско нежити пыталось рассыпаться по саду, лезло в пруд (кто-то с диким верещанием сразу же начал отбиваться от кувшинок), ползло по деревьям… И отбрасывалось, откатывалось волнами, рассекалось на части всем, что успели поставить в саду артемаги. Нежить рассыпалась в прах, налетала на щиты, ослеплялась лучами мощных «светлячков» — и до тех, кто стоял у второго входа минут пять долетали только вопли, рычание, вскрики, слитный вой боли…
Потом нежить сообразила, где можно пройти свободно - и рванула к правому крылу артефактория, туда, куда направляли ее щитовые артефакты.