Сердца требуют

Медведева Анастасия

Уже на совещании по поводу концепции группы, краем сознания отмечаю, что она выручает меня, озвучив все мои идеи из блокнота, который несколько дней назад попал к ней в руки - и делает это так, словно мы с ней перед этим договорились, что их озвучит именно она, дабы к моим мыслям отнеслись серьезнее.

Но конкретно в данный промежуток времени у меня не хватает сил осмыслить подобный шаг. Чего там? Я должна была изумиться уже тому факту, что Екатерина Сергеевна в принципе ознакомилась с моими записями!
– я давала ей блокнот лишь для того,

чтобы она оценила лирику.

Но всё это отмечается где-то на периферии мозга. Всё остальное пространство занято осмыслением другой проблемы: отец Тимура... Он пугает меня. Зачем он захотел видеть меня в их доме? Что ему нужно? Это не Ксана и Аглая с их закидонами. Это взрослый человек, не выносящий, когда его время тратится впустую, и не терпящий ошибок.

А ещё, уверена, - не прощающий, когда ему врут...

Какая звезда сегодня случайно сорвалась со своей орбиты, пролетая мимо и возмущая потоки солнечного ветра, что он пожелал разделить со мной хлеб?! Что ему нужно?

И чем мне это всё грозит?..

– Хорошо, на этом закончим. По поводу последнего вопроса. у нас есть время до зимы: как раз к тому моменту, когда на канале появятся первые пять серий шоу, мы предложим зрителям поучаствовать в процессе выбора названия группы. Объединим полезное с полезным, как говорится, - позволив себе фыркнуть, произносит Екатерина Сергеевна и поднимается на ноги, - Надя, ты можешь подождать в приемной? Сейчас у ребят по очереди берут интервью; когда Тимур освободится, мы сможем поехать вместе.

Выплываю из своего пограничного состояния и поднимаю на неё взгляд.

Ох, уже все ушли. выходит, я сидела неподвижно всё совещание и смотрела на стол.

– Надя?
– окликает меня Екатерина Сергеевна.

– Да, я вас услышала, - поднимаюсь со стула.

– Твои заметки мне очень понравились. Надеюсь, ты была не против того, что я их озвучила?
– внимательно глядя мне в глаза, уточняет директор.

– Нет, не против. Я не хочу сегодня ужинать.

– Что?
– нахмурившись, переспрашивает Екатерина Сергеевна.

Боже, меня что, призрачный петух в темечко клюнул? С чего это вообще из меня вырвалось?!

– Я. Тимур сказал, что Владимир Яковлевич предложил мне присоединиться к вам за ужином. мне, конечно, очень приятно, но у меня свои планы на этот вечер, - осторожно подбирая слова, отвечаю.

– И, судя по всему, они не связаны с едой, - замечает Екатерина Сергеевна.

– Я. простите. но.

– Никто тебя не съест. Отец Тимура - человек сложный. но ему очень интересно узнать, что за девушка появилась у его сына. Прошу, не отказывай ему в желании познакомиться с тобой поближе, - спокойно произносит директор.

Это первый случай в истории, когда на вежливую просьбу я хочу ответить категорическим «нет». А потом до меня доходит другое:

– Вы знаете.

– О том, что вы с Тимуром встречаетесь?
– приподняв бровь, уточняет Екатерина Сергеевна, - Естественно знаю. Было бы странно пропустить этот момент, учитывая,

что вы двое постоянно у меня на глазах.

Оххх... Если учесть, что мы ни разу ничего не демонстрировали специально и не кричали на все стороны света о том, что мы пара, то это странно. И с каких таких проявлений Екатерина Сергеевна умудрилась сделать вывод о наших отношениях - большой вопрос. Тем не менее, она ещё в разговоре с мамой Ксаны довольно чётко высказалась о том, что я

– девушка Тимура.

И у меня возникает логичное желание спросить - неужели между нами есть какая-то химия, о которой мы и сами не подозреваем?

Или здесь дело в другом?..

Может, суть именно в пренебрежении? Если брюнет что-то и демонстрировал по отношению ко мне, то это было именно оно. И, если задуматься, точно так же Тимур ведёт себя и со своей мамой. Он не показывает ей своей любви... Но значит ли это, что он её не любит?..

Боже, всё слишком сложно!

Поднимаю взгляд на Екатерину Сергеевну и озадаченно смотрю на её лицо. Какими дебрями должно быть понимание основ взаимоотношений в их семье, что...

– Подожди меня в приёмной, - вновь повторяет просьбу директор, вырывая меня из моих мыслей, - или можешь спуститься в комнату отдыха. Я отправлю Тимура за тобой, когда он освободится, а сейчас мне нужно проследить, как проходят съемки.

Киваю и выхожу из переговорной. Замечаю, как мне навстречу идут педагоги по вокалу и танцам. Кажется, не получится у директора проследить за тем, как ребята дают интервью...

Плетусь в комнату отдыха.

Помимо тяжелых дум о природе конфликта матери и сына, меня не покидают мысли о том, как некомфортно было сыну рядом с отцом: уверена, брюнет не горит особым желанием участвовать в этой пытке точно также, как и я. а потому - не вижу смысла винить его в происходящем.

Но.

Но как так можно?..

Для него хоть кто-то из семьи является опорой?

Не мне, конечно, судить, но теперь я понимаю, почему Тимур вырос таким... таким.

Бог мой, надо каким-то образом взять себя в руки и с достоинством пережить этот вечер. Останавливаюсь около зеркала во весь рост и едва не начинаю стонать.

Ну, надо же было именно сегодня надеть эти шорты?!

Где-то через полтора часа в комнату отдыха заходит Тимур и кивает мне на выход. Поднимаюсь и плетусь к двери, как осужденная на казнь.

– Можешь выдавить из себя хотя бы подобие дружелюбной улыбки?
– уточняет парень, запивая таблетки водой, пока мы спускаемся на лифте вниз.

– Могу попытаться не обращать внимание на то, какой ты сегодня милый, - в ответ на это предлагаю.

– Я в курсе, что тебе это не по душе. Мне тоже. Но страдать придётся недолго. Час, максимум - два, - спокойно отбивает Тимур и выходит на парковку.

– Как ты себя чувствуешь?
– вновь интересуюсь, заметив на его лбу испарину.

– Нормально. Можешь за меня не переживать, - произносит брюнет, и мы садимся в машину.