Сердце Абзалета
Шрифт:
Эмос почувствовал на себе пристальный взгляд Казиль и обернулся. Раскрыв клюв, он нарочно издал самое противное карканье. Женщина невольно вздрогнула и отвернулась.
— Ладно, ладно, — усмехнулась она, — не буду тебя смущать…
Расправив крылья, Эмос взмыл в небо.
Грузовики и поляна остались далеко внизу. Как на ладони лежали деревня габбитов, река с каменистым руслом, а немного в стороне искристый водопад и роща гигантских деревьев-грибов.
Первым его порывом было немедленно устремиться на восток — в Энлижский лес, но потом он повернул на северо-запад, к лесистым
Эмос надеялся отыскать другой, более безопасный, путь к Пещере Отшельника. Конечно, это может занять немало времени, но зато есть шанс туда добраться.
Другое дело, если рэнсники решат устроить засаду у самого входа в пещеру… Но об этом Эмос старался не думать, все еще надеясь, что похищение Тайи и Локрина — какое-то недоразумение и дети вернутся из плена живыми и здоровыми.
Он невольно бросил взгляд на восток, но, кроме непроходимых лесов, ничего не увидел. Если детей до сих пор не отпустили, оставалось надеяться лишь на Дрейгара.
Когда парсинанин переходил вброд ручей, его насторожил подозрительный свист. Утренний лес был полон птичьих криков, но так могли пересвистываться только люди. Дрейгар снял с плеча опутанный сетью хлам и, опустив на землю, поднял руки, показывая, что не вооружен.
— Я несу дань Луддичу! — крикнул он, озираясь по сторонам. — Я пришел за мьюнанскими детьми и принес вождю то, что он ищет.
Словно услышав эти слова, хлам, опутанный сетью, беспокойно заворочался. В ожидании ответа парсинанин не двигался с места. Но из леса не доносилось ни единого шороха. Дрейгар знал, что рэнсники большие мастера устраивать засады. Они наверняка окружили его со всех сторон и теперь затаились, стараясь не скрипеть своими уродливыми суставами.
Потом ему показалось, что листва слегка заволновалась и в чаще началось какое-то движение. Сколько их? Дюжина, больше? Широко расставив ноги, Дрейгар по-прежнему не двигался и выжидал. Потом снова раздался условный свист, и прямо перед ним на противоположном берегу ручья показался рэнсник.
— Кто ты такой и что тебе здесь надо? — крикнул Дрейгару лесной человек.
— Насколько мне известно, Луддич открыл охоту на духов, — с достоинством начал парсинанин, слегка приподняв и встряхнув узел, — вот я и подумал, что могу услужить вождю, если…
В этот момент что-то крепко вцепилось ему в ногу. Взглянув вниз, Дрейгар увидел огромного рака-отшельника.
— А, чтоб тебя!..
Высунувшись из норы, рак схватил его за правую щиколотку. Мощная клешня сомкнулась, словно железные щипцы. Рэнсники специально разводили раков-отшельников, используя их в качестве капканов, и ставили на крупных животных.
Дрейгар опустил тюк с хламом и схватился за меч и топор. Его ногу защищали прочные щитки; к тому же парсинанин был слишком велик для рака, чтобы тот мог сдвинуть его с места и утащить в свою нору…
Но едва Дрейгар взялся за оружие, как на него дождем посыпались мелкие стрелы. Большая их часть бесполезно отскакивала от доспехов,
Перебросив меч из одной руки в другую, он ударил рака по панцирю, но тот не размыкал клешни, вцепившись в ногу мертвой хваткой. Тогда Дрейгар ударил топором, отсек раку сначала одну клешню, затем вторую и двинулся к берегу. Не успел он сделать и нескольких шагов, как его накрыла огромная сеть, сброшенная с дерева. Размахивая мечом, он принялся резать сеть, пытаясь пробить в ней дыру. Ему удалось высвободить плечи и руки, но ноги были опутаны сетью.
На берег ручья с гиканьем и криками выскочили рэнсники и, как яблоки, посыпались на Дрейгара. Издав боевой клич, парсинанин выпрямился, чтобы встретить нападавших лицом к лицу.
Первого рэнсника он рассек мечом прямо на лету. Второго с размаху хватил топором. Парсинанина продолжали осыпать отравленными стрелами, голова кружилась, но он был еще дьявольски силен. Отразив удар ножом, Дрейгар ткнул третьего мечом в бедро и добил ударом топора в живот. Но рэнсники, опьяненные запахом крови, продолжали напирать. Они во что бы то ни стало решили заполучить в качестве трофея голову этого неистового существа.
Силы были не равны. На своих кривых ногах рэнсники двигались стремительно. Парсинанин отражал одну атаку за другой. Перед глазами у него уже плыла мутная пелена, но рука все еще оставалась тверда. Отбив удар ножом, он взмахнул мечом — и голова нападавшего слетела с плеч. Пытаясь не потерять сознания, Дрейгар отчаянно сопротивлялся, но рэнсников не становилось меньше. Тогда, потрясая мечом и топором, он свирепо прорычал:
— Что, все на одного? Подлые трусы! Я проучу вас, я сделаю из вас…
Вдруг он запнулся, голова упала на грудь. Рэнсники снова бросились вперед. Парсинанин с трудом поднял оружие, чтобы отразить атаку. Нападавшие завизжали и заулюлюкали, а он огрызнулся в ответ и неуклюже шагнул им навстречу.
Казалось, лязг оружия эхом прокатился по всему Энлижскому лесу. Жители соседнего поселка, высыпав из избушек на грязные улочки, с изумлением внимали грохоту яростного сражения.
Кругленькое существо, назвавшееся разведчиком-цынцыкером, наотрез отказалось верить, что мьюнане и рудокопы-сестинианцы не имеют ничего общего с ордами варваров. Тем не менее оно охотно согласилось принять их капитуляцию.
— Мы отведем вас к нашему начальству, — заявило оно. — Пусть сам Кракс решает, что с вами делать.
В конце коридора оказалась еще одна дверь с таким же древним поворотным механизмом, состоящим из блоков и противовесов. Пройдя через нее, они попали в узкий, низкий коридорчик со множеством изгибов и поворотов, который вел куда-то вниз.
Здесь уже не было голубоватых светильников, наполненных фосфоресцирующими грибницами. Чтобы не удариться затылком, приходилось низко нагибаться. Для освещения снова зажгли факелы. Разведчик-цынцыкер старался держаться от факелов подальше, болезненно щурясь, если на него падал свет.