Сердце Абзалета
Шрифт:
— Как странно, — рассуждал вслух пожилой бригадир, — в той комнате обе двери были заперты изнутри. Как будто врагов ожидали с той и с другой стороны. Да еще этот извилистый коридор — такой низкий и тесный, явно построенный для оборонительных целей. Чтобы пробраться внутрь, варварам пришлось бы с боем брать каждую нишу, каждый поворот. Настоящая крепость, спроектированная по всем правилам фортификации… Но что самое удивительное, если бы неприятелю все-таки удалось добраться до той комнаты, он бы оказался в тупике. Эти стены могут выдержать сколь
— Не забудьте про туннель, скрытый под водой, — напомнил Микрин. — Он такой узкий, что в него с трудом протискивается средний человек. Не говоря уж про мощных варваров. Ни один из них не сможет проделать путь, который проделали мы. Очевидно, эти туннели-колодцы — своеобразные ходы сообщения, связывающие между собой все пещеры, причем ориентироваться в них способны лишь подземные жители. Уверен, тот колодец, в который затянуло нас, имеет множество других ответвлений. Однако им может воспользоваться только тот, кто хорошо разбирается в подводных течениях.
— Не думаю, что колодцами пользовались алхимики-тьюдеры, — заметила Найялла. — Судя по тому скелету, который мы нашли в одной из комнат, они были огромного роста. Учтите, чтобы не захлебнуться под водой, нужно быть отменным ныряльщиком! Нам самим удалось выжить только чудом… К тому же вряд ли тьюдеры были сильными воинами. Они могли построить эти мощные, прекрасно защищенные пещеры, но оборонять их должен был кто-то другой. Я уж не говорю, что кто-то должен был снабжать их припасами во время особенно длительных осад.
Найялла кивнула на колобка-проводника.
— Чтобы эти существа сражались с варварами? — с сомнением покачал головой Далджин. — Вот уж никогда не поверю!
— Давайте сначала посмотрим, куда он нас приведет, — предложил Микрин. — Вдруг его соплеменники выглядят иначе. Кто знает, может быть, они способны в мгновения перегрызть вам горло или, чего доброго, плюются огнем?
Колобок-проводник отлично ориентировался в пещерах, не колеблясь ни секунды, уверенно несся вперед, ныряя то в один, то в другой боковой коридор. Проходы между бесчисленными коридорами были настолько узкими, что легко прошмыгнуть в них мог только он или ему подобные. Вероятно, именно по этой причине не было никакого смысла ставить здесь дополнительные двери.
Стены коридоров украшали фрески с сюжетами из истории племени тьюдеров-алхимиков, главным образом научного или бытового характера. Никаких бунтов, волнений, грандиозных сражений, восстаний. Микрин пробежал кончиками пальцев по одной из картин и удивленно промолвил:
— Похоже на каменную мозаику. Гранит инкрустирован мрамором и обсидианом. Один материал плотно подогнан к другому. Такой тонкой, мастерской работы я еще никогда не встречал…
Однако, присмотревшись повнимательнее, он увидел, что это никакая не мозаика. Один минерал просто плавно переходил в другой — ни единого зазора, ни единого зерна или трещинки. Чтобы изготовить эти замечательные фрески, мастера-алхимики сумели изменить саму природу камня, превратив
Разведчик-цынцыкер остановился и указал на одну из фресок. Мьюнане заинтересовались картиной и подошли поближе, чтобы рассмотреть ее. Рудокопы молча пожали плечами, не найдя в рисунках ничего интересного. На фресках были изображены тьюдеры, собирающие каких-то насекомых. Найялла прошла вдоль стены и прочла сопровождающие надписи.
— Тьюдеры вырастили и вывели этих существ из насекомых, которых отыскали в пещерах, — объяснила она. — В результате многих скрещиваний и экспериментов получились цынцыкеры. Тьюдеры пытались вырастить целую армию воинов, способных противостоять варварам.
— Значит, на этих фресках изображена… — начал Микрин.
— …вся история племени цынцыкеров! — кивнула Найялла. — Тьюдеры запечатлели ее навечно, чтобы слуги не забывали, кому обязаны своим происхождением и кто их хозяева.
— Это и понятно, — заметил бригадир, — ведь теперь сами хозяева не могут рассказать об этом… Вместо того чтобы найти способ, как выбраться отсюда, — хмыкнул он, покачав головой, — тьюдеры рисовали картинки!
— Пойдемте! Не будем терять времени! — нетерпеливо подхватил Далджин.
Времени на изучение истории цынцыкеров у пленников горы не было. Усталость и голод все сильнее давали о себе знать. Рудокопы держались из последних сил. Любознательным мьюнанам не оставалось ничего другого, как снова пуститься в путь. Кругленькое существо прибавило ходу, словно чувствуя, что дом уже близко. Пленники едва поспевали за ним.
— Погасите огонь! — прошипело оно. — Начальство запрещает свет!
Оказавшись перед круглым темным проемом, озаренным едва различимым свечением, они погасили факелы и вслед за своим проводником вошли внутрь.
— Эй, Кракс! — пискнул цынцыкер. — Мы поймали нескольких варваров. Они сдались в плен и смиренно просят, чтобы их помиловали.
— Мне кажется, у этих чудаков чересчур театральный взгляд на жизнь, — вполголоса заметил Микрин.
Ему никто не ответил. Все были поражены тем, что предстало их взору.
Тайю и Локрина выпустили на крыльцо — под присмотром двух ворчливых матрон, которые прохлаждались на террасе. Народ, высыпавший на улицу, прислушивался к грохоту происходящего в лесу побоища. Наконец появились первые гонцы, сообщившие о возвращении отряда охотников.
С холма спускались воины, тащившие с собой боевые трофеи: узел с железным ломом и громадного человека, без признаков жизни, но крепко связанного по рукам и ногам.
На крыльце появились вождь и чародей. Охотники подошли и сложили перед ними добычу.
Тайя и Локрин с ужасом узнали в связанном человеке Дрейгара. Парсинанин истекал кровью. Множество отравленных стрел застряло в его толстой коже. Дети подбежали, чтобы вытащить стрелы, но их грубо отогнали прочь.
— Что это такое? — поинтересовался Лирап-Луддич, показывая на узел.