Сердце Аксара, или Измена по-королевски
Шрифт:
И снова смех. А после — саркастичное:
— Ты просто тэгуи, которую по ошибке занесло в этот мир. Пусть корона на твоей голове, это ничего не значит. Наши артефакты не так уж разборчивы.
— В данный момент в данном теле я твоя королева, а ты мой король. И я хочу знать, убивал ты брата, или нет. Хочу знать, ублюдок ты все-таки, или нет.
— Зачем?
— Как минимум, я желаю знать, с каким человеком переспала!
— Нужно было узнавать заранее, дорогая. И на будущее такой же совет.
— Возможно, мое будущее будет связано с тобой, так что я все еще требую ответа!
— Ты
— Посмотрим!
— Это угроза?
Дедрик взял меня за руку и потянул на себя так, что я на него упала. Мои длинные прямые волосы легли рыжим полотном между нами, и я, выругавшись, откинула их с лица свободной рукой, начала подниматься. Руки Дедрика легли на мои плечи, останавливая.
— Ну, — произнес он низким, отчего-то волнующим голосом, — ты осмеливаешься угрожать мне?
— Возможно.
И снова мое положение переменилось. На этот раз я оказалась внизу, а он — сверху. Когда Рейн попытался проделать со мной нечто подобное, я его ударом бутылки в чувство привела. Но в этих покоях поблизости никаких бутылок не наблюдается…Да и я понять не могу, нужно ли вообще защищаться всерьез? Опасен ли Дедрик для меня?
— Ты мне нравишься, Соня, — произнес он. — Все новое, что я в тебе открываю, меня приятно волнует. У меня нет ни причин, ни желания обходиться с тобой дурно. Но я забуду обо всем этом, дорогая моя королева, если ты начнешь мне угрожать всерьез. Решай, женщина ли ты, нуждающаяся в моей защите и покровительстве, или враг?
— Женщина, — ответила я. — Но не твоя.
— Последнее можно оспорить.
— У меня нет желания спорить.
— Отвечая так, ты споришь.
— А ты давишь на меня. И физически, — я пошевелилась, слепив недовольную мину, — и морально. Все, Ваше Величество. Закончена дискуссия. Я женщина, нуждающаяся в защите и покровительстве. Но не ваша. Так что слезайте с меня.
Дедрик не слез, да еще и улыбнулся проказливо:
— Нормальный.
— Что?
— Я отвечаю на твой вопрос. Я нормальный, Соня. Самый нормальный из всей своей семейки.
— Сам себя не похвалишь, никто не похвалит…
Король усмехнулся и слез с меня, натянул на себя покрывала, зарылся в них с головой. Я тоже натянула покрывала, чувствуя то ли облегчение, то ли злость, то ли удивление. Чувства смешались совершенно… Одно точно знаю — никогда больше не стану с ним заводить разговоров по душам!
Когда мы только подъезжали к уединенному замку королеву, мне показалось, что я попала в недобрую сказку. Лес, воронья стая, мрачность навевали определенные мысли. Утром же после великого сражения коварного сына и злобной матери ощущения сказочности происходящего стало еще более осязаемым. Казалось, все темные и зловещие силы, обитающие в этих местах, исчезли или трансформировались волшебным образом в светлые. Даже воронья стая, действующая всем на нервы, пропала.
Добро победило зло? Или зло победило зло? Кто в этой темной сказке может считаться добром? И может ли?
— О чем думаете, Ваше Величество? — поинтересовался Дедрик за завтраком, склоняясь ко мне.
— Да так…
— Поделитесь со мной.
— Мне кажется,
— Себя вы к добру или злу причисляете?
— К добру, естественно, — сказала я, намеренно высокомерно поглядывая на Дедрика. — Но знаете, есть такой нюанс. Если добро сильно достать, оно может стать злом.
— Тогда я буду с вами очень аккуратен, моя королева.
— Раньше надо было об этом думать, — мстительно сказала я. — Учтите — я в одном шаге от того, чтобы стать злом, так вы меня достали.
— Станете злом, и мы с вами составим идеальную пару. Я-то как раз зло, моя дорогая, — усмехнулся Корбиниан. И черт его разбери — шутит он, или нет! Я так и не пришла к выводу, убивал ли он Альберта, или нет, делал ли что-то плохое, или только интригует меня.
— Вы думаете, я стану злом, которое за вас? Я стану злом, которое против вас!
— Для начала мы должны побыть добром. Вы и я. На Совете.
— На каком еще Совете?
— На Совете Великих королевств, или Совете Великой четверки — Аксара, Имбера, Ганти, Саверьена. В этом году Совет созван раньше, чтобы судить Аксар за неправомерные действия. Что за действия? Кларисса-Виктория, воплощая свой план по продвижению Криспина, насылала на границу с Имбером стаи даймонов, и стаи эти громили и крушили приграничные селения Имбера. Такие нападения сложно предугадать и отразить, стражи обоих королевств не справлялись. Имбер, в ответ, стал насылать свои стаи, которые крушили и громили приграничные селения Аксара. После триумфального приема послов в столице, который Рейн провалил, и на котором вы, моя королева, получили перстень с аквамарином, Имбер принял решение уничтожать нас, Корбинианов. Нас требуют на Совете, чтобы обвинить в скрытых действиях против Имбера, содрать неподъемный штраф за нападения даймонов, и вынудить передать корону ставленникам — шпионам Имбера, которые притворяются верными подданными Аксара. Что скажете? Готовы к еще одной схватке?
— Нет, — честно сказала я, краем глаза замечая, как внимательно к нам прислушиваются придворные.
— Как же так? Я думал, вы к схватке всегда готовы. Вы же такая деятельная и активная тэгуи. Такая серьезная и собранная, — начал расхваливать меня Дедрик. Точнее — подшучивать надо мной. Еще точнее — гнусно издеваться!
— Я тоже про вас много думала, и не все мои думы оказались верными, Ваше Величество, — елейно отозвалась я.
— Что такое думы? Туман разума. Поступки — вот за что помнят королей.
— То-то я гляжу вы прославились своими поступками, а не думами… Вы вчера одолели мать, а сегодня уже собираетесь на Совет?
— Горевать над семейными драмами будем потом, Ваше Величество. Сейчас нас ждут дела государственной важности. К вечеру мы должны пересечь границу.
— Как скажете, Ваше Величество, — я снова употребила елейный тон.
Много времени на то, чтобы подготовиться к отъезду, нам не было нужно, и вскоре единственным, кто задерживал меня в замке, остался принц Криспин.