Сердце Альтиндора
Шрифт:
Пока мы добирались до дерева, незнакомцы собрали свои пожитки, погрузив их на заводных лошадей, затушили костер и как раз заканчивали оседлывать коней. Проезжая мимо, Баррет приказал обозу остановиться.
– День добрый, уважаемые!- поприветствовал он незнакомцев, не покидая брички.
Незнакомцы сдержанно кивнули.
Теперь, когда мы стояли рядом, я смог их лучше рассмотреть. Крепкие ребята с короткими стрижками, заросшие в дороге густой щетиной лица. Облачены в одинаковые доспехи, подобранные со знанием дела и вкусом: кожаные нагрудники с металлическими нашивками, изящные стальные наплечники, удобные наколенники.
– Это наши,- прошептал мне Ас.
– Игроки?- насторожился я.- Ты уверен?
– Видишь у них на нагрудниках эмблемы в виде пикирующего на добычу орла? До Затмения это был герб клана "Стальные когти". Если мне не изменяет память, они были в третьей сотне регионального рейтинга. В общем, середнячки.
– Так то до Затмения,- пробормотал я.- С тех пор прошло почти три года, мало ли откуда эти двое могли взять доспехи?
– Эй, земляки!- крикнул Ас, привлекая внимание незнакомцев. Но один из них - рыжеволосый - в это время беседовал с Барретом, а другой - со шрамом на щеке - внимательно наблюдал за охранниками.
Тут же к нашей телеге подъехал один из людей Баррета и вкрадчиво сказал:
– Еще раз откроешь рот - отрежу язык.
Ас прикусил губу и уселся на свое место.
– Хотел вам пожелать приятного аппетита, а вы уже покушали, смотрю,- Баррет был сама учтивость. Говорил так, словно встретил старых добрых знакомых.- Откуда едите, куда путь держите?
– Откуда такой интерес и кто спрашивает?- продолжая затягивать подпругу, поинтересовался один из воинов.
– Я Баррет, меня в землях барона Обриса всякая собака знает. А вот вас я среди его людей не видел, поэтому и спрашиваю.
– Мы не имеем никакого отношения к барону Обрису,- спокойно ответил рыжеволосый воин, продолжая свое занятие.
– Тогда у вас, конечно же, есть разрешение барона на пересечение его земель.
– Если вас интересует, заплатили ли мы дорожную пошлину, то вот...- С этими словами воин снял с луки седла веревку с медной пластинкой, на которой был отштампован герб Барона Обриса, и показал ее Баррету.
– Так ведь я и не сомневался в вашей порядочности,- развеселился работорговец.- Сразу видно - люди серьезные, ответственные. А куда, вы сказали, путь держите?
– На восток,- коротко ответил воин. Наконец, он закончил с подпругой, грациозно накинул на голову шлем и с легкостью вскочил в седло. Второй воин последовал его примеру.
Ас вовсю махал руками, пытаясь привлечь их внимание, но все бестолку.
– Спешите, значит,- раздосадовано цокнул языком Баррет.- Что ж, не буду вас задерживать. Счастливого пути.
Воины слегка пришпорили коней и рысью поскакали в степь. Рыжеволосый обернулся и скользнул по нам с Асом взглядом то ли сожаления, то ли упрека.
– Баррет, ты хочешь их отпустить?- удивился Ганк.- Ты видел их коней? Заводные тоже хороши, но вторая пара - это же скакуны из конюшен найрованского короля. Уж я-то знаю. Один такой стоит целое состояние. А кошельки... Когда рыжий забирался в седло, монеты звякнули. Могу поклясться, что это было золото. А доспехи? Я бы не отказался от такого.
Баррет смотрел вслед удаляющимся воинам и жадно шевелил пухлым губами, словно производил
– Ну же, Баррет! Их ведь только двое!
– Хорошо,- решился наконец работорговец.- Кони мои, доспехи твои, золото пополам.
– За мной!- коротко приказал Ганк рвавшимся в бой охранникам и пришпорил коня.
Двенадцать против двух. Расклад сил не в пользу Проклятых. Возможно, они были неплохими воинами, но и охранники невольничьего обоза носили оружие не в качестве украшения. Все как один - опытные бойцы. Об этом говорил хотя бы тот факт, что они до сих пор были живы - это при их-то работе.
Ганк и еще семеро скакали в центре, двое лучников сместились вправо, чтобы во время атаки не попасть в своих. Смысла стрелять в неприятельские спины, прикрытые щитами, не было, поэтому лучники выжидали более подходящего момента. Двое арбалетчиков, заряжавших на ходу оружие, заняли левый фланг.
На мой взгляд непрофессионала, шансов у наших земляков было немного. Особенно, когда на них нападут со спины. Поэтому я, наплевав на предостережение, заорал во всю глотку:
– Берегитесь, сзади!!!
Не уверен, что это что-нибудь изменит, но так хоть моя совесть будет чиста.
Не знаю, услышали ли меня воины, но, проехав еще метров двадцать, они внезапно развернули коней, одновременно с этим выхватив щиты и прикрыв ими корпус. Что меня удивило больше всего - даже увидев врага и ничуть не сомневаясь в его намерениях, Проклятые так и не взялись за оружие. Еще я заметил - насколько об этом можно было судить издалека, - как у рыжеволосого на правой руке появилась латная перчатка, которой раньше не было. Прикрываясь щитом, он резко выбросил руку в перчатке вперед, и одного из арбалетчиков выбило из седла так, что он отлетел назад на добрый десяток метров, упал на землю тряпичной куклой, да так и остался лежать без движения. Второй арбалетчик выпустил в него болт, но воин успел подставить щит, и толстая стрелка, чиркнув о преграду, срикошетила в сторону.
Тем временем второй Проклятый принял на щит обе стрелы, пущенные лучниками, и действуя одной рукой, достал из кармашка тонкий сверкающий на солнце стерженек, в котором я тут же узнал Хрустальную иглу. Зажав ее в кулаке, он большим пальцем сломал верхушку магического артефакта, а то, что осталось в руке, швырнул под ноги приближавшимся всадникам. Раздался оглушительный хлопок. Два коня встали на дыбы, еще один резко остановился, а остальные прянули в стороны. В результате четверо всадников, в том числе и Ганк, оказались на земле. Еще двоих скакуны уносили вдаль и они ничего не могли с этим поделать.
Пока арбалетчик торопливо перезаряжал оружие, лучники выпустили по второй стреле в воина со шрамом. Одна угодила в шлем, другая лишь чиркнула по наплечнику, оставив легкую царапину на металле. Оба лучника снова быстро наложили стелы на луки, но выстрелить - мимо - успел только один, так как второго выбросило из седла, когда рыжеволосый протянул в его сторону свою руку в перчатке.
Воин со шрамом на щеке извлек из кармашка вторую Иглу, преломил ее так же, как и первую, и бросил в толпу приходивших в себя охранников. Трое их них уже стояли, а Ганк продолжал лежать, схватившись за сломанную ногу. Обломок магической Иглы не достиг земли, на мгновение завис в полуметре над травой, но уже в следующее мгновение взорвался огненным шаром, поглотившим находившихся поблизости людей.