Сердце ангела
Шрифт:
Крис опустил глаза и, тихонько отстранив Виту, поднялся.
– Сегодня кружит метель и словно вражьи полчища бегут по небу темные тучи...
– Ты смотришь не в то окно! Здесь много серых и синих стекол и черная старуха с косой... Иди сюда... Это весна! Ну, верно, милый, стало веселее! Желтые цветы светятся, словно солнце. Наверно, одуванчики. Я обожаю их! И птицы - смешные пестрые птицы! В окне нашего дома всегда будет так... Вита обняла Флавина.
– Держи меня крепче, милый... Опять эта темнота и звон...
Подхватив ослабевшую Виту на
– Отдохни. Выпьем немного вина.
– Он протянул ей кубок.
– Пей и будь сильной, девочка.
Послушно осушив бокал, Вита улыбнулась:
– Уже совсем хорошо и снова хочется танцевать!
– Она села.
– Я так давно не танцевала! На московском балу мне пришлось изображать веселье и танцевать, не помню что и с кем... Кажется, с тем самым переводчиком. Как давно это было и как скучно!
– Но он-то, наверно, запомнит эти минуты на всю жизнь.
– Крис задумался.
– Мне жаль этого парня, Вита. Он видел тебя так близко, ты была совсем рядом... Не мудрено, что сторож потерял голову.
– Мне кажется, его кто-то здорово подставил. У них там настоящая коза-ностра. А насчет этого ты зря, - Лесников не из числа моих воздыхателей. Он смелый и романтичный, как в старых кинофильмах с Жераром Филипом. И даже читает книги о любви. Оказалось, у русских есть писатель, который давным-давно написал те слова, что говорил мне ты...
– "Я люблю тебя, потому что нет на свете ничего лучше..." Эти слова принадлежат только тебе, Жизнь.
Вита рассмеялась:
– Они принадлежат всякой, кому выпало счастье быть любимой. Истинно любящий всегда чувствует себя избранным, владельцем уникального сокровища. Я готова поклясться, что Кристос Флавинос и в самом деле считает меня ненаглядной.
– Согласен. Я не могу отвести взгляд от твоего лица. Я счастлив, а поэтому справедлив: твой московский защитник не так уж плох...
– Крис с тоской посмотрел на центральный витраж. Он думал о том, с кем будет счастлива Вита в летнюю пору своей жизни, когда память о Флавине станет далекой и блеклой словно аромат увядшего цветка. Может быть, неспроста на её пути возникает влюбленный, конечно же, преданно влюбленный русский?
– Я хотел рассказать, кого встретил на месте аварии и даже чуть не пристрелил, приняв за бандита. Не смейся, - это был все тот же Лесников. Он прибыл в Ирландию, чтобы защитить тебя. Не думаю, что по долгу службы. Скорее, по велению сердца.
– Я рада, что у него все обошлось. Эти мерзавцы клялись, что достанут его. Все складывается отлично!
– Поднявшись, Вита изобразила глубокий реверанс.
– Приглашаю на танец, мой господин.
Крис обнял Виту.
– Что заказать оркестру?
– Все! Я жадная - я хочу сразу все.
И музыка зазвучала! Мелодии, которые Крис любил, и которые никогда не слышал. Но именно те, что способны были поднять влюбленных над миром, кружа их среди россыпи звезд. Чистый восторг и радость. Бесконечная радость. Они танцевали целую вечность.
– Завтра я сыграю для тебя, Жизнь, маленький
– Лучше этого танца вряд ли получится... Крис, ведь мы летим! Но это не воздух - это волны музыки, играющие нами, словно ветер лепестками яблонь...
– Я не буду петь, не беспокойся. Кое-что совсем простое, в духе моих предков - я пройду сквозь стену.
– Постой, постой, Крис... Мне плохо...
Музыка разом умолкла, Вита опустилась на краешек кровати.
– Давай уедем отсюда. Мне кажется... доктор Ласкер прав, - у меня что-то неладно здесь.
– Она сжала ладонями виски.
– Завтра. Завтра ты умчишься отсюда, чтобы никогда больше не возвращаться. ты уедешь совершенно здоровой.
– Скажи правду. Что творится со мной, что ты собираешься сделать? Милый, я схожу с ума?
– Любовь - безумие. Мы оба не похожи сейчас на нормальных людей. Успокойся, приляг.
– Нет!
– Вцепившись в руку Криса, Вита смотрела на него расширившимися от ужаса глазами.
– Я чувствую, беда кружит над нами, как хищная птица. Черные крылья заслоняют свет и вот... вот уже тьма!
– Я обниму тебя крепко-крепко. Вот так.
– Прижав Виту, Флавин слышал как бешено колотится её сердце.
– Сейчас черная птица улетит и ты успокоишься. Видишь, я ничего не боюсь, девочка.
– Прости меня, Крис... Я не прошу сказать мне правду, я теперь знаю ее... С тех пор, как я услышала об этой... Ну. о своей болезни, какая-то часть моего существа знала, что это так. Но другая, другая вопила и сопротивлялась, отказываясь смириться. Это прорывалась к жизни моя любовь...
– И она победила, девочка. Ты скоро сама поймешь это. Любовь и смерть всегда рядом, как эти два витража. Но черная старуха уходит в ночь и наступает утро. С солнечными цветами и щебетом птиц.
– С тобой, Флавин...
– Вита затихла в его объятиях.
– Я никогда не отпущу тебя, Кристос...
Он долго сидел, укачивая Виту, словно ребенка, а потом тихонько раздел и укутал теплым одеялом. Сетка из черного жемчуга запуталась в волосах. Крис рванул золотую нить - бусины разбежались, прячась в складках постели. Уткнувшись щекой в подушку, Крис видел, как лежащая рядом жемчужина стала набухать алым цветом и вдруг растеклась - капля свежей крови на старинных кружевах. Он лишь усмехнулся - старик зря старался, подавая пугающие знаки. Все решено - Крис не отступит.
Засыпая, он, как всегда перед премьерой, мысленно проделал предстоящий номер. Завтра он поднимется на стену крепости и остановится в том месте, где находился люк в глубокую шахту. Может быть, несколько веков назад в узкий каменный колодец сбрасывали пленных или он служил входом в подземный лабиринт, расположенный под замком. Отвалив каменную крышку, Крис бросил в черноту горящий смоляной фитиль. Огонь удалялся, превращаясь в крошечную искру - казалось, у его ног распахнулась бездна... Один лишь шаг, и Вита будет спасена. Кристос Флавинос перехитрит смерть, оплатив счет своей жизнью.