Сердце Девы
Шрифт:
— И в гильду его не берут… — Омегад хмыкнул. — Бедненький он несчастненький башенными часами торгует. И этим, как его, гомонами.
— Гномонами!
Воин отмахнулся.
— Я знаете к каким монстрам с одним ножичком ходил? За день поднял восемь уровней!
— А когда уровни закончатся, что будешь делать?
Омегад со скрипом поскреб темя:
— В инсты крутые буду ходить, в рейды. Или новую игру поищу.
— А просто жить в игре не пробовал?
— Жить? — он похлопал густыми ресницами. Ясно. Есть те, кто проваливается в игру с ушками. Есть — кто качается и потом
Я зевнула.
Надо хоть денек провести в реале, отоспаться как следует. Поесть купить, опять же. А то и правда затянуло.
За размышлизмами я не заметила, что Финист стоит на лестнице, стряхивая воду с алых крыльев, полотенцем вытирая темные мокрые волосы.
— Так, я не понял, — разгневанно вопросил он. — Что это за дурак прибежал в баню предлагать мне ванну с автоподогревом?
Глава 12
— Трейдер, — зевать оказалось опасным, Бука последовала моему примеру, показала разом остренькие зубки и стеснительно прикрылась лапкой. — Или лузер, а-а… По мне, так разница небольшая.
— А по мне, так шпион, — Омегад потянулся. — Эх, не сообразил я поймать и допросить. Хотя бы развлеклись.
— И что он тебе скажет, что Гота — прекраснейшая женщина Алоземья?
— Ребята, — ветровей подошел. — Вы уж совсем того, спите, раз подобный бред нести стали.
Он задумчиво скрутил в жгут мокрое полотенце:
— А вообще, хоть кто-либо из вас знает, как ее первая гильда называлась и почему она так на нас вызверяется?
Тут уж разумная ежиха засмеялась в голос. Омегад закивал:
— Знаем-знаем. Ее фантазии хватило на «Красная-красная очень я опасная», что синие острословы сократили до «Кря-кря». И Гота всем поклялась каждого поймать и в порошок стереть. Лично.
— И как? — Манул поворошил угли в очаге. — Поймала?
Финист лениво пожал плечами:
— Кого-то поймала, кого-то нет. Народ не слишком любит об этом распространяться. Но нелюбовь у нас крепкая.
— И взаимная, — дополнила Легендарная. — Так все-таки лузер или шпион?
Финист присел на скамью подле меня, от него пахло ароматным мылом.
— Сударыня Боудикка, сударь Манул, не окажете ли мне честь сопроводить меня в храм Сердца на острове мертвых? Видите ли, я бы желал получить титул и возможность строить свое поместье на спорных землях, а без посещения Храма это невозможно.
— Не-не-не, — вскинулся Манул от дремы. — У Боу с покойниками странные отношения, и вообще, я их боюсь, — признался лекарь едва слышно.
— Я боюс привидений… — передразнила я. — А как же печень зомби? Уникальный ингредиент!
— У меня потом сумка провоняла, — дернул аристократическим носом лесовей.
В камине дотлевали дрова, огонь уменьшился и забрался под поленья, расцвечивая их оранжево-розовой чешуей, обращая в угольки, осыпавшиеся невесомым пеплом.
— А ты что, — сделала я круглые глаза, — в игру шел, чтобы сделать домик с садом и лекарственные травки в этом саду
— А разве плохо? — нежно глянул на потолок лекарь. — Домик под соломенной крышей, садик, и я любуюсь закатом сквозь ветки цветущей вишни…
Спорю на что хошь, им точно играет девушка.
— А тебя от такой жизни не сплющит?
— Не, мне этого не хватает. Город, вечный стресс… Мне бы в деревню и корову завести.
— Виртуальную! Она огромная, рогатая и навозом воняет. Не, писала признанная типа писательница от имени героини, что против соседства коровы ничего не имеет. Только почему-то слепней и оводов, вьющихся вокруг животинки, не учла. И что хвостом по глазу может прилететь. А уж в коровью лепешку втоптаться — так классика жанра.
Народ проснулся и оживленно прислушивался, не мешаясь в спор.
А я подумала, что разговор сворачивает не туда, и замолчала.
— А почему вы не поженитесь? — снова всплыл коммивояжер, он же рыцарь знания, опасливо просунув мордочку в двери. — От этого же столько бонусов!
На него хором зашипели. Финист указал глазами на меч, и мордочка скоропостижно смылась.
— Я пойду на остров, Манул, — упрямо заявила я. — Добуду тебе право на домик, а сад ты как-нибудь сам уж сади.
Омегад хмыкнул и подпихнул его могучим кулачищем с другой стороны:
— Да чего там бояться? Ну, зомби два десятка. Так больше слухов и ужастиков, чем на самом деле от них проблем. Тут разрабы нарочно нагнетают, с психологией у них все ок. А когда я сам там лазал, так полная ерунда. Правда, глубоко не зашел, один-то.
— И кому ты один там был интересен? — хихикнула ежиха. — И взять с тебя особо нечего. Двум десяткам зомбей разве что червячка заморить.
А ветровей пробил меня взглядом до печенок и осторожно пожал пальцы правой руки:
— Хорошо, в следующий заход пойдем. Спасибо.
— Меня возьмите, а? — опять всплыл рыцарь знания. — А то меня все прогоняют почему-то.
— Потому что ты зануда? — озвучила общую мысль Легендарная.
Юноша вылез из-за двери, гордо выпрямился, показушно выпячивая грудь и выставляя вперед ногу, сунул ладонь за лацкан комбинезона. Второй рукой отвел назад лоснящиеся волосенки и произнес гордо:
— Я не зануда. Я — Команданте.
Тут уж расхохотались все.
Финист тяжело вздохнул:
— Ладно, если ты сейчас перестанешь тут мельтешить — возьмем.
И пошел сговариваться с трактирщиком о комнатах.
Утром о ливне напоминали только лужи на дороге и капли росы, дрожащие на зелени. Солнце, взойдя, заставило туман рассеяться, но воздух был до того холоден, что отбивал желание выходить. Манул, зевая, копался в пожитках. Я, захлопнув окно, опять нырнула в подушки и перины высокой пышной кровати, сохранявшей тепло моего тела. Сквозь крестовину оконца падало солнце, ложилось широкими золотыми квадратами на деревянный, дочиста выскобленный пол, устеленный полосатыми домашними половиками. Сияло на белом боку печи, на бронзовой оковке здоровенного пустого сундука — уж его-то, разместившись здесь, мы проверили на лут в первую очередь. В двери с массивным засовом, отгородившие нашу комнату от коридора и лестницы, решительно постучали снаружи.