Сердце дезертира

Степанов Алексей

— Завтра, максимум — послезавтра. Позже я хотел бы переговорить немного с Норис, вы ведь не против? Но сначала — эти парни, Гоша и Насвай. Я сталкер, они сталкеры, мне есть что у них просить.

— Мои люди будут рядом. И Вячеслав, конечно. Я вам иду навстречу, вы — мне. Правильно?

Дезертир кивнул и первым поднялся. Но Абу никуда идти не собирался: он лишь дважды хлопнул в ладоши, и из соседней комнаты вышел хмурый, помятый Вячеслав. Они спустились этажом ниже — господин Абу, к своему удивлению, не смог снять всю гостиницу, но два верхних

этажа отстоял. Хозяин, как и все в этом городке, вел себя странно — будто для него есть что-то дороже денег!

Гоша и Насвай пребывали в довольно жалком состоянии — как и ожидал Дезертир. У обоих были разбиты лица, но этим дело явно не ограничилось. Сталкеры сидели на полу, прикованные наручниками к батарее, а два секьюрити, без пиджаков и галстуков, завтракали.

— Здорово, ребята! — Дезертир взял со стола нехитрое приспособление: аккумулятор, трансформатор и пара электродов на проводах. — Живы?

— Тебе бы так жить! — Гоша поднял почерневшее лицо. — А ты им друган, да?

— Дезертир, браток! — взмолился Насвай. — Ну скажи ты им, что мы все честно рассказали! Какой нам смысл врать, а?

— Да они знают, что никакого. — Теперь Дезертир рассматривал портативный детектор лжи. — Просто люди серьезные. Работа такая.

— Переходите, пожалуйста, к делу! — попросил Вячеслав. — Я всю ночь не спал.

— Ага, нас развлекал! — подтвердил Насвай. — Переводил этим гадам одно и то же. Слушай, Славик, ну ты же наш! Хоть ты им объясни!

Переводчик поморщился и отвернулся. Присев перед узниками на корточки, Дезертир рассмотрел наручники. Обоих приковали за правую руку. С ключами возиться долго, но если перебить выстрелом трубу — сами освободятся в мгновение ока. Паровое отопление отключено, так что проблем никаких.

— Надеюсь, с вами все-таки не очень жестоко обошлись? Руки-ноги целы?

— Целы! — буркнул Гоша. — Электроды не к рукам-ногам прижимают, знаешь ли. А если не знаешь — сниму штаны, покажу.

— Избавь.

Дезертир встал. Второй этаж, за окном небольшой замусоренный дворик с остатками детской площадки. У забора перекуривает один охранник, чуть дальше прислонился к ржавой стойке бывших качелей второй. Оба на виду. Если их пристрелить прямо из окна, то можно спрыгнуть и пробежать под окнами вдоль корпуса. Там забор, но рвануть его гранатой — даже не пара, а один пустяк. Дезертир при желании мог бы сделать все это прямо сейчас, но желания такого не испытывал. Он пришел за аппаратурой и должен спокойно с ней уйти. Тем более что с Абу ссориться опасно — Зона чревата сюрпризами, все может измениться. Если дело не выгорит, весьма пригодится голова Шейха. Поэтому Дезертир очень надеялся, что Рябой, наблюдающий сейчас транслируемую с миниатюрной камеры картинку, все поймет верно.

— Когда вы уходили с берега озера, какая была погода?

— Ну, дождь начинался, — припомнил Насвай. — А что?

— Да так, хочу вам несколько вопросов задать.

— Еще один! — проворчал Гоша. — Так все-таки снимать штаны? Мы уже привыкли.

Дезертир

расспросил их о том, в какую сторону дул ветер, как вели себя облака, какие мутанты попадались по дороге и куда двигались. Ему удалось создать видимость серьезной беседы, так что даже Насвай посмотрел на Дезертира с уважением — надо же, в каких тонкостях мастера разбираются!

— Ну, все, — сказал наконец Дезертир и повернулся, чтобы Рябой еще раз увидел двух секьюрити в комнате, их еще наполовину полные тарелки и хлипкую гостиничную дверь. — Желаю удачи.

— И только-то? — Гоша матюгнулся. — Козел ты, Дезертир, а не сталкер! Скажи хотя бы Бубне, что тут с нами делают!

— Он знает!

Облегченно вздохнув, Вячеслав вышел из комнаты вслед за Дезертиром. Они снова поднялись на третий этаж.

— И вот это все, что вы у них спрашивали, как-то поможет разыскать господина Шейха? — уважительно спросил переводчик, видимо, представляя, как Дезертир разбирает следы, находит клочки шерсти на ветках и прочее в этом духе. — Как далеко они могли уйти от этого Янтарного озера? Я так понимаю, жуткое место!

— Не самое жуткое, поверьте. А уйти они могли не дальше Периметра.

На продолжение разговора у Дезертира не было ни времени, ни желания. Как объяснить этому человеку, что такое Выброс? Как объяснить совершенно непонятные, невозможные даже в Зоне вещи, которые во время Выбросов происходят? И самое главное — зачем?

Ему позволили поговорить с Норис и даже оставили наедине. Девушка доедала принесенный охранником бутерброд, запивая его чаем.

— Как ты здесь?

— Я — отлично! — Норис делано улыбнулась. — Вот только ночью кто-то орал на два голоса. Ты бы попросил их вести себя потише.

— Попробую что-нибудь сделать, — пообещал Дезертир. — Я ухожу в Зону. А ты просто подожди меня здесь. Не очень обижаешься?

— Совсем не обижаюсь. — Норис отложила недоеденный бутерброд. — Мне что — я сижу, а деньги капают. Хотя мне будет приятно, если ты за мной все-таки вернешься. Но я о другом хочу сказать… Мне приснилось, что я — Зона.

— Продолжай.

Для кого-нибудь другого это прозвучало бы непонятно, странно. Но Дезертир всегда воспринимал Зону как единый, живой сверхорганизм. Он видел, что у нее есть своя воля, и эта воля злая, исполненная ненависти.

— А что — продолжай? Просто приснилось. Раньше такого не было. Ты что-нибудь можешь об этом знать? Слышал о таком?

— Нет. Ты расскажи, что ты чувствовала. Каково это — быть Зоной?

— Как же я объясню… — Норис наморщила лоб. — Все помню, но объяснить… Я была очень сильная. И я была одинока.

— Говори, говори еще, — попросил Дезертир, поглядывая на часы. — Какое было настроение, чего ты хотела?

— Не знаю, какое настроение. Не знаю, как описать. И чего хотела, тоже не знаю… Но я вроде бы была маленькая. А еще мне было страшно, первый раз. Это было странно, удивительно. Вот! Мне было странно, что есть такое чувство: страх. И я думала о тебе.