Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)
Шрифт:
– Генерал, – прошептал палач, укладывая хворост вокруг ног Хаджара. Вокруг столпа хвороста лежало столько, что можно было целую деревню спалить. Сейчас же палач закрывал то место, сквозь которое “приставил” Хаджара к столпу. – Генерал, за вашим поясом должна быть спрятана пилюля. Одна ваше слово и я положу вам её в рот.
Хаджар вгляделся в прорези колпака, но и плача спрятал свой взгляд.
– Вы приносили клятву служить Короне, достопочтенный палач, – голос Хаджара был спокоен и полон решимости. – не стоит
Палач вздрогнул и отодвинулся. Он отвернулся и пошел на край помоста, но Хаджар, все же, услышал:
– Если для кого в этом мире и стоит её нарушать, так это ради вас, генерал.
Хаджар стоял среди разложенного шалашом хвороста. Политый специальной жидкостью, он слегка щекотал ноги Хаджара. Вокруг помоста стояли уже не стражники Лидуса, а легионеры империи. Они держали мечи обнаженными и направленными в сторону многомиллионной толпы.
Люди, сохраняя молчание, продолжали кидать красные цветы на помост, устилая им хворост и деревянные доски.
Хаджар вспомнил следующую строку своего любимого отрывка:
“Я как медведь, прикованный к столбу.”
– Приветствуйте вашего Короля! – пронесся над площадью мощный выкрик, раздавшийся со стороны широкого балкона. Именно отсюда Король по праздникам приветствовал народ или сообщали важные новости глашатаи. – Король Примус II Дюран! Приветствуйте вашего Короля!
Примус выходил на балкон в сопровождении все так же улыбающегося Наместника. Рядом шла Элейн. В прекрасном, золотом платье, она выглядела как фея из рассказов Атикуса. Только чуть больше…
Позади плелись, иначе и не скажешь, Сера в традиционном для своего народа наряде и Неро, сжимавший, как разглядел Хаджар, ножны с Лунным Стеблем.
Встречала Примуса молчащая толпа. Никто даже не повернулся к Королю.
Того это, казалось, не волновало. Он и без встречи собирался произнести речь. Хаджар надеялся, что сможет её выдержать. Хотя, в данный момент ему казалось, что лучше гореть в огне, чем в очередной раз слушать Примуса.
Перед тем, как Примус взял слово, Хаджар произнес вслух следующую строчку:
– Не убежать, со всех сторон я окружен врагами.
Глава 248
– Соотечественники! – голос Примуса, усиленный энергией, звучал весенним громом посреди ясного неба. – Этот день останется навсегда в истории! День, в который мы празднуем окончательную победу над узурпаторами нашего королевства! Теми, кто своими руками пытался погубить нас, сделав слабыми и безвольными! Кто хотел отдать наши страны на растерзание нашим врагам!
Народ, казалось, не слышал короля. Все взгляды были устремлены к привязанному к столпу генералу.
– Мы с вами сумели избавиться от тарана прошлого! Больше никто не отдает свои жизни за идеи короля Хавера! Больше никто
И вновь тишина. И вновь никто не смотрит на короля. Но и в глаза Хаджару так же нет заглянуть смельчаков. Толпа, насчитывающая несколько миллионов человек, смотрела на пару сотен легионеров. Они спокойно принимали тот факт, что ничего не могут сделать с тем, что законного наследника трона вот-вот казнят.
Хотя, чего там, не столько законного наследника, сколько народного героя. Человека, которого уважали не за силу, не за славу, а за его решимость, волю, характер и нрав. За то, что тот был готов с жизнью проститься, чтобы спасти солдата.
Может, кто-то бы сказал, что для полководца такое поведение глупо и не разумно. Но для истерзанного внутренними и внешними войнами народа, это был знак. Знак, что и во власти есть люди, не забывшие о заветах предков. Для которых честь и благородства не пустые слова и устаревшие понятия.
И все же, они прятали взгляды.
– И сегодня мы с вами, наконец, избавимся от последнего паразита на теле нашей славной родины! Этот мелкий жук, разъедающий нас изнутри, принял облик героя! Обманом и предательством он возглавил армию Лунной Лин! Саму же воительницу он отправил на верную смерть! Погубил тысячи людей! Заключил подлый, продажный договор с нашим врагом – Балиумом! И все это, чтобы попасть сюда и получить возможность воткнуть мне, вашему Королю, нож в спину! Ради этого он не гнушался ничем! Использовал моего сына! Мою дочь, которую попытался силой взять во время их охоты!
Элейн в этот момент отшатнулась от отца, но затем её лицо вновь приняло ту же беспристрастную маску. Хаджар заметил, как в руках Наместника светиться тусклым светом небольшой медальон.
Не нужно быть гением, чтобы сложить эти два момента воедино и получить общую картину происходящего. От ярости, Хаджар едва было не сломал столп. И если бы не боль от ошейника, даже его сил смертного хватило бы, чтобы сломать стол, толщиной в пояс здорового человека.
Этот шум и треск произвел на толпу оживляющее впечатление. Они увидели не ярость Хаджара, направленную на короля и наместника, а то что их генерал пока еще не собирался сдаваться…
Каждый в происходящем видел что-то свое…
– За эти тяжкие преступления, я приговариваю лжепринца, Хаджара Дюрана к казни через сожжение. Дабы праотцы встретили его, заживо сгоревшим, печатью бесчестия, плюнули ему в обгорелое лицо и не пустили в свой дом!
Палач, пряча взгляд, поджег огнивом факел и шагнул в сторону Хаджара. В этот самый момент внутри толпы раздалось:
– Последнее слово! По заветам предков, у приговоренного есть последнее слово!
Палач замер. Факел так и не коснулся хвороста.