Сердце Единорога. Стихотворения и поэмы
Шрифт:
230 Привиделся ты мне,
Но в сорок лет до боли
Глядеть в глаза сокольи
Зазорно в тишине.
Приснился ты белицей —
По бровь холстинный плат,
Но Алконостом-птицей
Иль вещею зегзицей
Не кануть в струнный лад.
Остались только взгорья,
240 Ковыль
Меж тем как редкоборьем
Над лебедем-Егорьем
Орлит аэроплан.
УСПОКОЕНИЕ
Падает снег на дорогу —
Белый ромашковый цвет.
Может, дойду понемногу
К окнам, где ласковый свет?
Топчут усталые ноги
Белый ромашковый цвет.
250 Вижу за окнами прялку,
Песенку мама поет,
С нитью веселой вповалку
Пухлый мурлыкает кот,
Мышку-вдову за мочалку
Замуж сверчок выдает.
Сладко уснуть на лежанке...
Кот — непробудный сосед,
Пусть забубнит впозаранки
Ульем на странника дед,
260 Сед он, как пень на полянке —
Белый ромашковый цвет.
Только б коснуться покоя,
В сумке огниво и трут,
Яблоней в розовом зное
Щеки мои расцветут,
Там, где вплетает левкои
В мамины косы уют.
Жизнь — океан многозвонный
Путнику плещет вослед.
270 Волгу ли, берег ли Роны —
Всё принимает поэт...
Тихо ложится на склоны
Белый ромашковый цвет.
515. Деревня
Валентину Михайловичу
Белогородскому
Будет, будет стократы
Изба с матицей пузатой,
С лежанкой-единорогом,
В углу с урожайным Богом:
У Бога по блину глазища —
И под лавкой грешника сыщет,
Писан Бог зографом Климом
Киноварью да златным дымом.
Лавицы — сидеть Святогорам,
10 Кот с потемным дозором,
В шелому, чтоб роились звезды...
Вот они, отчие борозды, —
Посеешь усатое жито,
А вырастет песен сыта!
На
Не укрыть извозным кафтаном,
Полгода, а с телку весом.
За оконцами тучи с лесом,
Всё кондовым да заруделым...
20 Будет, будет русское дело —
Объявится Иван Третий
Попрать татарские плети,
Ясак с ордынской басмою
Сметет мужик бородою!
Нам любы Бух&ры, Алтай —
Не тесно в родимом крае,
Шумит Куликово поле
Ковыльной залетной долей.
По Волге, по ясной Оби,
30 На всяком лазе, сугробе
Рубили мы избы, детинцы,
Чтоб ели внуки гостинцы,
Чтоб девки гуляли в бусах
Не в чужих косоглазых улусах!
Ах, девки, — калина с малиной,
Хороши вы за прялкой с лучиной,
Когда вихорь синебородый
Заметает пути и броды!
Вон Полоцкая Ефросинья,
40 Ярославна — зегзица с Путивля,
Евдокию — Донского ладу —
Узнаю по тихому взгляду!
Ах, парни, — Буслаевы Васьки —
Жильцы из разбойной сказки,
Всё лететь бы голью на буяны
Добывать золотые кафтаны!
Эво, как схож с Коловратом,
Кучерявый, плечо с накатом,
Видно, у матери груди —
50 Ковши на серебряном блюде!
Ах, матери, — трудницы наши —
В лапбтцах, а яблони краше,
На каждой, как тихий привет,
Почил немерцающий свет!
Ах, деды, — овинов владыки,
Ржаные, ячменные лики,
Глядишь и не знаешь — сыр-бор
Иль лунный в сединах дозор?!
Ты, Рассея, Рассея-матка,
60 Чаровая, заклятая кадка!
Что там, кровь или жемчуга,
Иль лысого черта рога?
Рогатиной иль каноном
Открыть наговорный чан?..
Мы расстались с сарбвским звоном
Утолением плача и ран.
Мы новгородскому Никите
Оголили трухлявый срам, —