Сердце феникса. На переломе.
Шрифт:
Он уже занимал полнеба — громадный, матово-черный, кое-где прошитый короткими бликами молний.
Солдаты на вышках зачарованно застыли, всматриваясь в кипящие в небе свинцово-черные облака, тонко звенела проволока, оплетающая площадку, один из часовых, не выдержав, бросил пост и метнулся к лесенке-спуску… но тут же вернулся на место.
Вихрь кружил. Исполинская воронка на тонкой ножке-стебле, вырастающей под касаниями обычных человеческих ладоней. Повелитель растил вихрь уже минуту, формируя его, точно гончар — глину, и тот вырастал, расцветая темнотой…
И
Дензил замер, не смея даже убрать с лица волосы. Что происходит? Что это такое?
Ветер выл…
Сквозь завесу волос Дензил рассмотрел, как фигура в черном отступила назад, выпустив сотворенный ужас из рук.
Ветер выл.
Клочья растрепанных облаков мешались с сорванными листьями. Где-то высоко, под самыми облаками, проплыла по воздуху какая-то вывеска или крыша…
Ветер выл. И с каждой секундой наэлектризовывался воздух…
…Первый человек появился на площадке неожиданно. Он просто возник, словно вырванный из другой реальности. Пошатнулся… ошеломленно повернул голову… упал. И замер в какой-то неловкой позе, точно замороженный.
— Раз… — безразлично обронил Повелитель.
Они появлялись один за другим, выдернутые кто откуда — кто-то еще сжимал в руке вилку с насаженной пищей, кто-то был полуодет, кто-то был схвачен в момент работы и прибыл прямо в окружении камней или денег… Маги, ведьмы, кентавр, демоны…
Все одинаково отшатывались, завидев грозный вихрь и невозмутимо-безжалостную фигуру Повелителя. И все застывали, не успев даже упасть на колени. Вскинутые руки, рты, раскрытые в немом возгласе. Глаза как неживые, обессмысленные паникой.
И тишина. И неподвижность. И молчание. Только вой вихря и одежда, которую трепало ветром. Волосы и одежда казались более живыми, чем их замершие хозяева.
Манекены. Изломанные страхом манекены.
Дензил всегда считал понятие «нервы» человеческой выдумкой, но тут и его проняло. Особенно когда он увидел среди «арестованных» высшую вампиршу Терезию. Ту, что хвасталась с полгода назад, что никакие чары вызова ей не страшны. Ошиблась. Дензил видел ее всего две секунды — хищно-красивое лицо и гриву растрепанных белокурых волос. А потом она начала гореть. Сначала пламя почти погасло под ударами ветра… потом снова занялось… и снова… а она не двигалась. Пока ветер не унес серебристо-серый пепел…
Огонь, пожиравший вампиршу, пробовал на вкус и ее соседей — пожилую демоншу и и рослого мага. Касался, будто нехотя, невысокой чародейки из горных… И ни один из них не пошевелился и не отодвинулся. Ужас… Но несмотря на «нервы», Дензил исправно считал прибывающих. Шестьдесят семь… семьдесят два… семьдесят девять… восемьдесят три… Восемьдесят пять — конец первого "расстрельного списка".
Свист и вой стихли так неожиданно, что глава Службы Дознания даже пошатнулся. Но, удержался на ногах и теперь молча смотрел, как медленно и плавно осыпаются с небес хлопья того, что миг назад было черным вихрем — и засыпают арестованных странным подобием снега…
— Вот и все, — Повелитель небрежно отряхнул руки, не глядя на
Тревога.
Мир Земля. Убежище. Лина.
— Гарем?! — Анжелика, как и Лина, мгновенно расшифровала слова подруги. — Марианна, ты о чем?!
— Это не общий сбор. Это что-то другое, — побледневшая Марианна выставила ладонь, не подпуская к себе Коннора. — Не трогай меня. Если Он… словом, если он призовет, я должна быть одна.
— Мари!
Лина постаралась говорить спокойно. Хоть у сердце тигры скребли. Просто Марианну надо было успокоить. С таким настроением соваться к Повелителю — верный гроб. Если он и правда зовет…
— Марианна, это же не арест. Соберись. Первый вызов, что ли? Что ты?
— А ты не чувствуешь? — Марианна, поморщившись, коснулась груди. — Давит…
Краем глаза Лина засекла, как широко раскрыла глаза Анжелика. И кивнула. Да… Да, правильно — «давит». Не зовет, а именно «давит». Воздух странно потяжелел, словно превратился в кисель… или снег… вроде легкий, а движение дается с трудом, и даже дышать получается с усилием. Давит… Что вы делаете, Повелитель?
Шум в коридоре чуть притих, отдалился — каждый нашел свое место и напряженно ждал, что будет дальше. А мальчики? А вообще дети? А в запасных убежищах — ни тепла, ни света, ни еды. Ах, Магда… Не успели…
Всполошенные мысли кружили птичьей стаей. Феникс "бил крыльями и шипел" — его тревожила разлитая в воздухе чужая магия. Ладони то и дело кололо — ножи рвались в драку. И ей пора было на свое место — во второй заградотряд, третью секцию. Их дело — прикрывать "зеленый коридор", детей, больных, раненых. Обеспечить им эвакуацию… Но не до этого сейчас, не до этого. Есть еще один долг. И последняя глава клана Феникс схватила Марианну за руки и развернула лицом к себе. Встряхнула Анжелику.
— Слушайте…
Быстро, четко, коротко — адреса явок. Номера счетов. Запасные пароли. Все, что держала на черный день. Неужели он пришел?.. Неужели…
— Лин…
— Тихо. При малейшей опасности — сматывайтесь. Это все незасвеченное, про запас.
— Лина!
— Молчать и запоминать. — Лина не повышала голоса, но девушки смолкли мгновенно, как онемели. — Это все «маяки». Там будут «вкладки» — настоящие адреса. Настоящие счета. Я пока их и сама не знаю. На всякий случай. При малейшей угрозе — рвите чары и на дно. Ясно?
Она говорила торопливо, но четко, а на виски давило все сильней, и в ушах шумело… Надо успеть. Надо успеть…
— Лина… — Марианна уже пришла в себя, и меловая бледность схлынула. — Даже не думай.
— Что?
— Глава клана, вы правда думаете, что мы уйдем? — изогнула тонкие брови Анжелика.
Преисподняя! Время уходит, а сестры по клану упрямы. Огненные девушки…По странной случайности из всего уцелели именно они. Те, в которых огня тоже было больше, чем металла. Судьба? Может, клан фениксов теперь изменится… Вот только… сейчас с ними надо по-другому.