Сердце феникса. На переломе.
Шрифт:
Лина. Бессмертна она или Дим и это придавил? Что с ней будет — теперь?! Раньше ты не сделал бы такого, Дим. Не послал бы за мной ту, которая… почему ее, почему?! Я знал, на что иду, готовился, мир стоит того, чтоб за него подставиться, но ее не трогал бы! Незваная-непрошеная, явилась злость. Захолодила сердце, толкнула кровь к щекам. Как-ты-мог-Вадим?!
— Привет, Дим.
— Богуслав. Богуслав, очнись ты…
— Пей… Это регенератор, пей, ну же!
— Куда ты суешь, у него челюсть сломана… Сначала сложить
— Пока сложишь, он концы отдаст.
Точно, отдам… от одних голосов отдам — они то шепчут, как змеи, то гремят. Голова… раскалывается… Какого демона творится?
Сотрясение мозга, боец Богуслав. Классическое. И регенератор они сейчас напрасно потратят — ты его сейчас вместе с этим отваром им под ноги вывернешь.
— Что происходит?
Голоса плывут и шепчут, голоса пытаются вытянуть его из темноты. И замолкают как раз когда он стал выплывать. Чтоб вы провалились… Взялись так тащите!
— Макс, погоди…
— Сейчас подлечим, все узнаем.
— Нет. Отойдите. — какой твердый голос у малыша-Макса… — Я сам.
— Готово. Три слоя положил.
— Не встанет?
— Даже не дернется. Специально на фениксов.
Не дернется… не дернется… и не денется. Ярость и боль сжигают заживо, но она ничего не может. Что ж ты наделал, феникс…
— Точно? А сетей-то две… Не передоз?
Пробный пинок в бедро. Сапоги у щеки… Рука, уверенно разворачивающая лицо к свету. Мир, расчерченный в зеленовато-серую клетку сети. Дыхание, морозным инеем оседающее на этой сетке. Довольный смешок.
— Тогда посмотрим, куда это она так рвалась? Может, еще кого прихва…
Голос вдруг срывается на задушенный хрип, обрывается… чей-то вскрик… и спустя секунду рядом рушится тело. Мертвое — широко раскрытые глаза, в которых еще не погасло удивление, уже невидящие…
Собственное тело кажется ловушкой, дикой тяжестью…Что творится? Что? Она должна это видеть!
Воздух рвет знакомый свист, в лицо летит снег. Грохот. И крики. И мелькание теней на снегу…
— Марианна? Госпожа Марианна? — в поле зрения вплывает знакомое лицо. — Это вы? Вы живы?
Гарем! Тот мальчик-жемчужина… как его… Куда он лезет? Сумасшедший…
— Маль…мальчики… вы… бегите… лучше…
— Она жива! Ребята, сюда!
— Но…
Мальчик вдруг улыбается. Очень уверенно.
— Не волнуйтесь, госпожа Марианна. Мы никому не дали уйти.
Что?
— Сейчас переправим тела и аппаратуру куда-нибудь подальше, — склоняется к ней второй паренек, чуть постарше. — Есть пожелания?
— Камчатка. База «Ключи»… Там все равно… никого.
— Принято.
Кто-то распутывает сеть, быстро и уверенно освобождая феникса, чьи-то руки подхватывают ее, в морозном небе качается солнце…
— Вы смогли.. — Марианне все еще не верится. — Вы смогли… всех? Как?
— Вы же нас учили.
— Дим… — казалось, Повелитель пробует свое имя на вкус, как что-то непонятное, забытое.. — Дим… Был у меня когда-то брат,
Словно откликнувшись на неведомое кодовое слово, стены комнаты (Дим специально скопировал их гостиную?) шевельнулись. И стали подтаивать, превращаясь во что-то знакомое… очень знакомое…. до жути. Хищно поднялись-качнулись цепи с наручными кандалами.
Левый браслет все еще обернут тряпкой — тогда, в последнюю неделю он сделал эту обвязку, потому что на запястье воспалилась ссадина…
Дыхание сразу перехватило. Ты — мастер бить, Дим…
Один-ноль… Повелитель.
— Что же ты молчишь? — Вадим странно улыбнулся, — Узнал свою любимую камеру и никак налюбоваться не можешь? Или снова решил прикинуться психом? Второй раз не сойдет…
— Дим, брось, — разговор шел не так, совсем не так, выдерживать его взгляд было все тяжелей, и стены давили. Если бы рядом не было Лины, если б еще не боялся так за нее… — Ты должен — черт, неудачное слово! — Ты же хотел поговорить.
Воздух дрогнул. Неторопливо, напоказ, скрутился в подобие жгута… и хлестко, с оттяжкой, врезал по лицу.
— Ты-смеешь-звать-меня-так! — слова рванулись слитно, как пули в автоматной очереди. — Ты!
Новый удар — уже не жгутом. С двух сторон. Звезды перед глазами. Нет, не звезды… Черный пол. Бугристый, грязный… он неторопливо зарастает зеленым ворсом. А щека ощущает камень…
— Так Лешку забрала феникс? Это точно — она? Не трансформер? Не маска?
— Какая, к демону, маска? Она вытянула из него магию! И уволокла, а он и пальцем не шевельнул, чтоб ее прикончить! — Богуслав подвигал челюстью — боль уходила… — Вряд ли он бы кого подпустил, кроме нее.
— И позволил сотворить с собой такое… — немолодой чародей зябко повел плечами.
— Значит, Огнева все-таки…
— Ага. — Богуслав невольно вспомнил, как она шагнула навстречу Лешке… — И похоже, ей капитально промыли мозги.
— Делать теперь что?
Инкубационный период — около суток. Мы должны успеть.
— Что и собирались. Разбираем контейнеры.
— Что? Ты рехнулся! Они ведь теперь все знают! То есть узнают.
Максим прищурился:
— А это уже неважно. — снова очень решительно звучит его недавно мягкий голос, — Разве непонятно? Иного шанса у нас не будет. Мы сделаем то, что должны. А Леш — то, что сможет.
— Так и собираешься валяться? — под ногами Вадима зеленый ворс тает, сменяясь бугристым камнем… словно от него разливается темнота.
Голос… даже сквозь боль и головокружение Леш ощутил, как сменился тон. Спустил пар уже… Можно поговорить?
— А ты помоги встать.
— Нарываешься? — усмехается темнота, — Что ж… Подними его, мой… верный феникс.
— Что это?
— Система кондиционирования убежищ, — шепот Тамары звучит очень странно среди сотен белых труб…