Сердце феникса
Шрифт:
Маркус отдернул ладони от девушек и потерял сознание. Его бледность пугала.
Фениксы приняли человеческий облик, снова лишившись силы на сутки. Они переглянулись между собой.
– Что он сделал? – насторожилась Силена, до сих пор ощущая тепло внутри себя.
– Мне кажется, он что-то изменил в нас… – насторожилась Миранда. – Подарил возможность зачать дитя?
– Все равно я ему не доверяю, – выдохнула Силена.
Ее одолевали смешанные чувства. А что, если Дух действительно ей помог? Вдруг теперь она сможет стать матерью? Даже надеяться на это боялась. Не хотела потом пораниться об осколки разбившейся иллюзии.
Дэрил и Артур добрались до стен замка, когда сумерки опустились на город.
Артур резко затормозил, прижавшись спиной к стене. Кивнул Дэрилу, и тот, выглянув из-за укрытия, судорожно сглотнул. В большом помещении находилось не меньше трехсот воинов. Они образовали кольцо вокруг алтаря, на котором лежала маленькая девочка в белоснежном платье. Ее светлые волосы разметались по каменистой поверхности. Она мирно спала. Рядом с девочкой в черном балахоне с капюшоном на голове стоял Эрион. Он с закрытыми глазами бубнил молитву на непонятном языке. Свет в помещении был приглушенный. Лишь несколько светильных ламп стояли по углам. Аврора была закована в цепи, а у изголовья красовался нож с широким лезвием, приготовленный для ритуала.
– Ну, и что будем делать? – прошептал Дэрил, глядя на принца с тревогой.
– Ты у меня спрашиваешь? – хмыкнул Артур. – Хороший вопрос… Может, атакуем огнем? Они же люди, должны испугаться пожара.
– Давай, попробуем, – выдохнул Дэрил.
Он еще не особо научился управлять своим пламенем, но постарался создать огненный шаг. По команде отправили сгустки энергии в воинов. Эрион метнул взгляд на драконов. Скинул капюшон с головы, выставляя напоказ лысину, разрисованную символами. Несколько воинов заживо сгорели, но строй с места не сдвинулся. Мужчины затопали, отбивая ритм. Дэрил и Артур поморщились, встряхнули головой, этот звук раздражал, заставлял огонь в их телах метаться в разные стороны.
– Раньше не было ни неба, ни земли, ни огня, ни воды… – зашептал Эрион, взяв нож в руки.
Дэрил и Артур попытались атаковать, но воины плотным кольцом не пропускали их к девочке. Враги гибли, не вступая в бой, даже не защищались.
– Что это с ними? – спросил Артур, метнув быстрый взгляд на Дэрила.
– Они не нападают, потому что боятся разорвать круг. Придется убивать одного за другим. Потолок слишком низкий, нам не взлететь и не попасть в середину, – тяжело вздохнул Дэрил, замахиваясь мечом.
Воины один за другим падали замертво. Эрион отдал им четкий приказ не разрывать кольцо, чтобы ни случилось. Они жертвовали собой во имя освобождения Авалона от Духа.
– Там, где смерть рождает жизнь… Уходи… Улетай… На века
Дэрил застонал, схватившись за голову.
– У меня мозг сейчас расплавится, – застонал южанин, выронив меч из рук.
Артур ощутил, как у него из носа пошла кровь.
– Он рушит нашу связь с огнем. Внутри нас пламя. Оно бушует и не подчиняется из-за того, что мы слышим Эриона. Надо чем-то заткнуть уши! – застонал Артур, тоже хватаясь за голову.
– На покой малютка обречена… На века отдана в объятия смерти… Заключая этот союз, избавляем мир от пламени… Не станем подчиняться стихии, укротим его, склоним… Без фениксов и драконов он нам не страшен… – бубнил Эрион. – Великое Светило принимай обратно свое дитя… Обращаемся к твоему величию… Забирай свое дитя… Дух огня рушит равновесие, ведь принес в этот мир свое могущество… О, Великое Светило, услышь меня…
Дрожащими руками Дэрил оторвал клок от рубашки и заткнул уши, чтобы не слышать слов. Артур последовал его примеру. Голова болела и кружилась, но хотя бы появилась возможность снова взять меч в руки. Стиснув челюсти, Дэрил рубил врагов одного за другим. Сил не осталось, но на отдых не было времени. Круг стал уже. Эрион забеспокоился. Упал на колени, продолжив читать молитву на древнем языке. Он хотел ослабить Дух огня как можно сильнее, чтобы, принеся жертву, наверняка изгнать древнюю стихию из смертного тела. Эрион знал, что особые слова раздражают Духа, пламя начинает бушевать, а находясь в замкнутом сосуде, он уничтожит себя.
Артур зарычал и излучил телом огонь, отправляя его в воинов. Стихия с трудом поддавалась контролю и не слушалась. Однако удалось сократить численность врагов.
Аврора очнулась, попыталась освободиться, но ничего не вышло. Девочка расплакалась, испуганно смотря по сторонам. Артур поймал ее взгляд и судорожно сглотнул. Маленькая феникс нуждалась в их помощи, им нельзя было медлить. Мышцы ныли от усталости, в голове пульсировало, но северянин продолжал размахивать мечом, грозно рыча.
Эрион подошел с ножом к девочке, занося руки вверх для удара. Артуру показалось, что мир замер на мгновение. Принц вытащил из сапога нож и со всей силой метнул в центр круга. Затаил дыхание, наблюдая за траекторией полета. Два воина промахнулись и не успели остановить клинок. По самую рукоять лезвие вошло в спину Эриона. Он покачнулся и выронил оружие из руки. Из его рта потекла алая кровь. Король запада смотрел на Артура, вскинув брови. Протянул дрожащую руку вперед и захрипел:
– Удар в спину. Ты лишил себя воинской чести! Вы не понимаете, что наделали… Дух уничтожит все живое.
С этими словами Эрион замертво рухнул на каменный пол. Артур выронил из руки меч и упал на колени. Смотрел в одну точку перед собой и не шевелился. Он понимал, что совершил только что самый ужасный поступок. Удар в спину. Запрещенный на Авалоне прием. Клеймо на руке пульсировало. Знак семьи Тайлеров исказился. Теперь каждый, кто увидит метку, поймет, что это уже не милорд, не сэр, а воин без чести. Когда обнаруживали таких людей, то казнили прилюдно, заживо сдирая кожу. Чтобы другие боялись этого наказания и не наносили удары в спину. Ради спасения девочки, Артур пожертвовал своим положением. Если его воины увидят эту искореженную метку на запястье, то его казнят. Хорошо, что он заранее отказался от трона. Такого короля не принял бы народ. Тэри, как и договаривались, займет престол. Дэрил смотрел на друга, тяжело дыша. Перевел взгляд на воинов, которые так и сохраняли круг. Казалось, что они окаменели, в их глазах была пустота и отрешенность, словно их лишили воли.