Сердце фейри
Шрифт:
Мерроу забрались на палубу. Некоторые свернулись вокруг моряков и нежно хлопали их по щекам. Они не говорили, а напевали в тревоге. Их голоса были низкими и успокаивающими.
Сорча шагнула к ближайшему моряку и упала на колени.
— Где болит?
— Везде, — простонал он.
— Где сильнее?
Он указал на грудь. Сорча порвала рубашку. Там уже был лиловый синяк.
Она ощупала его ребра, следила за реакцией. Он кривился, но не отвечал толком на нажатия на кости. Он постанывал, когда
— Тяжело дышать?
— Оставь меня, девочка.
— Отвечай, моряк. Ты можешь дышать?
Ее руки коснулась ладонь. Пальцы с перепонками легли на синяк на груди мужчины, нежно отодвинули руки Сорчи.
Сорча потрясенно смотрела, как мерроу обвила собой моряка. Длинный хвост обвил его ноги, ее грудь прижалась к спине моряка, а перепонки мерцали, задевая его кожу. Она прижала подбородок к его плечу, напевая низкую песню мерроу.
— Сорча, — сказал Манус. — Идем со мной.
Она посмотрела на протянутую руку.
— Что такое?
— Я говорил, фейри позаботятся о нас. Идем.
Ладонь Мануса была холодной, как ее. Он поднял ее и впился в ее локоть, когда она пошатнулась.
— Ты поранилась?
— Нет.
— Хорошо.
Он повел ее к носу корабля. Она оглянулась, русалок приплывало все больше. Две вытащили мужчину из океана. Они бросили его на палубу с силой, и Сорча скривилась, но от удара он стал откашливать воду из легких.
Они не только спасали выживших. Еще три мерроу вытянули мужчину и уложили на палубу нежно. Они покачивались над его телом в горе.
— Они скорбят по мертвым? — спросила она.
— Конечно. Мы работаем с ними, мы скорбим по ним перед отплытием.
— У них бывают смерти? — Сорча огляделась, пытаясь увидеть тела мерроу.
— Ты их не увидишь на корабле. Мерроу становятся пеной, умирая. Это жестокая смерть, но лучше, чем быть съеденными акулами.
Сорча сглотнула.
— Мне жаль слышать, что они теряют любимых.
— И я теряю хороших людей. Жалей многих из нас.
Она моргнула и посмотрела на него. Его щеки были в красных пятнах, он поглядывал на нее, пока вел к краю корабля.
— Вы злитесь на меня? — спросила она.
— Не стоило брать эту глупую миссию. Путь в Гибразил опасен, и я знал это.
— Я виновата?
— Ты попросила, веснушка.
Сорча отдернула руку, что он держал.
— Как вы смеете меня винить? Я не сделала ничего неверного!
— Ты заключила сделку не с теми фейри! — он толкнул ее к носу корабля и деревянной фейри, смотрящей на горизонт. — Я потерял хороших людей из-за тебя. Я не буду винить тебя за их смерти, но я уберу тебя с корабля!
Она споткнулась, врезалась в борт. Шторм утихал, хоть волны еще бурлили
Остров было видно. Высокие скалы с одной стороны, каменистый берег. Замок возвышался на островке, башни рушились, дерево гнило, и земля выглядела жутко и заброшено. Словно там жили призраки. Не люди и не фейри.
— Гибразил? — спросила она.
— Ты хотела на остров. Вот он, — он топнул по палубе и ушел.
— Стойте! — Сорча развернулась. — Как мне туда попасть?
— На это мы не договаривались. Как видишь, у меня тревог тут хватает.
— Я могу одолжить лодку? — она побежала к нему и впилась в рукав.
— Одолжить? Как ты ее вернешь? Плыви, если так сильно туда надо, веснушка, или оставайся с нами и возвращайся. Мне плевать.
— Плыть на остров? — Сорча указала на Гибразил. — Вы хоть знаете, что в тех водах? Вы сказали, что это был проход между Другим миром и нашим. Сколько там фейри? Точно не только мерроу!
— Оставайся, и я отвезу тебя домой!
Он повернулся к ней. Его грудь вздымалась и опадала, ладони сжимались и разжимались. Сорча прищурилась. Он не просто злился, он боялся. Шторм многого стоил, и он жалел, что отправился сюда.
Они должны вернуться через шторм. Дело было в том, что это будет снова. Может, в мир людей вернуться было проще, но она сомневалась в этом.
Он потеряет еще людей. Больше русалок умрет. И она ругала, что он не доставил ее на остров, хотя была причиной этой беды.
Сорча выдохнула.
— Понимаю, Манус. Да. Но мне нужно взять с собой вещи, а их нельзя мочить.
— Я не говорил, что вещи будут в безопасности.
— Там книги матери, — крикнула она, он снова отвернулся. — Только они остались от нее, и я не оставлю их.
Он замер. Она смотрела, как его плечи гневно поднялись и опустились в поражении.
— Ты все равно пойдешь туда?
— Выбора нет, вы это тоже знаете. Наказание фейри за нарушение сделки хуже быстрой смерти в море.
— У меня есть подарок селки, что поможет твоему мешку быть сухим, но я жду, что он вернется ко мне.
Сорча сцепила пальцы.
— Я постараюсь вернуть его, когда все кончится.
— Я запомню.
Манус махнул моряку, самому подвижному среди всех на палубе, лежащих, как осенние листья. Ворон вылетел из каюты капитана с воплем в воздухе. Сорча смотрела, как он летит к острову.
Ворон тоже хотел туда, куда и Сорча. Она посмотрела на остров и подавила трепет. Что-то в этом месте ощущалось неправильно.
Воздух был неподвижным. Океан не бил о камни, а избегал прикосновений к земле. Даже стихии бросили Гибразил. В острове было нечто больше, чем говорилось в легендах, и Сорча боялась узнать, что.