Сердце фейри
Шрифт:
— Спасибо, — сказала она. — Ваша доброта не знает границ. Я буду чтить слова, что сказала при входе.
Она прошла к кровати и бросила сумку на пол. Ее спина болела, голова кружилась. Она не закончила.
Ее ладони знали, где найти склянку сахара, хоть разум уже засыпал. Сорча порылась в сумке и нашла глиняную баночку. Всегда полезно было носить с собой подарок для фейри. Она научилась этому уроку, и ее карманы всегда были полными.
Она вытащила и монетку. Тусклый свет луны сиял на краях, она
— Я поделюсь тем, что у меня есть, — прошептала она. — Этого мало, но, думаю, завтра я найду больше. Не как оплату, я знаю ваши обычаи.
Стулья заскрипели, покачиваясь. Сорча моргнула, а стол оказался чистым, без пыли, и грязные тарелки пропали.
— Не стоило так утруждаться.
Кружка появилась из воздуха и опустилась на стол.
Сорча была потрясена. Она хотела прижать камень к глазу, чтобы увидеть скрытых фейри. Они не могли пугать сильнее их господина.
— Вы так добры, — выдохнула она. — Я оставлю вещи у камина. Прошу, наслаждайтесь ими. Простите, что так мало.
Пять шагов донесли ее до другого конца хижины. Она склонилась, сдула пыль с камина и опустила вещицы. Брауни в ее комнате в борделе любили лазать. Она всегда оставляла подарки повыше, устраивая им приключения.
Они были любопытными созданиями, и за это она их уважала. Брауни порой мешали, но чащу помогали. Они хотели сделать все, что могли, а когда не могли — сходили с ума.
Она нахмурилась. Она надеялась, что не столкнулась с этим. Домашние брауни легко становились боггартами, если не были заняты. А комната была пыльной…
Она повернулась.
— Тут брауни?
Ответа не было.
— Я не буду плохо о вас думать. Просто мне будет проще, если я буду знать, что вы любите. Брауни моего дома любили мед, но я как-то раз встречала боггарта, и он любил свежий хлеб.
Чашка на столе склонилась.
Сорча улыбнулась.
— Боггарт. Я постараюсь стащить что-нибудь с кухни жуткого Туаты де Дананн. Это место будет сиять, и я испеку свежий хлеб, если не будешь срывать с меня одеяло.
Кружка плясала. Она явно заговорила с ним правильно.
Тихий шелест ее юбок вводил в ступор. Сорча прошла к кровати и упала лицом вниз. Не важно, что в ее волосах была паутина, а слой пыли был таким толстым, что подпрыгнул с ней и вернулся на матрас. Она так устала, что могла спать, даже если боггарт будет прижимать к ее щекам потные ладони, проверяя, жива ли она.
Она проспала остаток дня, ночь и утро. А казалось, что через пару секунд она открыла глаза от солнца, сияющего в окно.
Моргая, она сонно поняла, что ее разбудил тихий звук. Стук, будто ложкой по тарелке, хоть так не могло быть. Она помнила, что была в хижине ведьмы, в старом домике. Даже боггарт не мог сделать чай
Сорча села на кровати, спутанные рыжие волосы торчали в стороны. Комната изменилась за ночь. Пыль и грязь были собраны в углу, пол оказался теплым деревом. Мебель сияла, камин был вычищен от грязи и сажи.
Что-то звякнуло снова, привлекая внимание к кухонному столу у окна. Два стула обрамляли его, на одном сидела низкая женщина с белыми волосами. Старый, но чистый киртл касался пола. Бледную ткань украшали мелкие розовые цветы. Ее белые волосы были собраны в большой пучок, но кудрявые пряди выбились из него.
Женщина опустила ложку на блюдце и пила чай.
Сорча моргнула.
— Я еще в Гибразиле?
— Полагаю. Если я в Гибразиле, то и ты тоже, — незнакомка была с приятным голосом. Успокаивающим, как теплое одеяло в прохладный осенний день. Это было знакомо, хоть Сорча не могла понять, почему.
Большие карие глаза смотрели за ее движениями, пока Сорча выбиралась из одеяла.
— Я не помню, чтобы укутывалась в одеяло перед сном.
— О, наверное, это был боггарт, дорогуша. Но она уже на пути к брауни, благодаря тебе.
— Мне?
— Ты дала ей дело, этого хотят все брауни.
Сорча усиленно размышляла, а потом ее осенило.
— Я слышала ваш голос на берегу. Вы были с тем гномом!
— У тебя хорошая память, — женщина опустила чашку и улыбнулась. — Можешь звать меня Пикси.
— Вы — пикси?
— Да. Удивлена?
— Я еще не встречала пикси, — Сорча собрала одеяло у груди. — Это честь, мэм.
Пикси рассмеялась, и от смеха задрожала ее грудь и стол.
— О, ты милая кроха! Такая вежливая. Боггарт, ты была права. Она — отрада в этом жутком месте.
— Боггарт? Она здесь?
— Конечно, дорогуша. Она пока не хочет показываться тебе. Она пришла в замок, что большая редкость, и сказала, как приятно ты себя вела. Ты обрадовала ее, дав ей работу, дав место, что нужно убрать. Потеря ведьмы была для нее жутким ударом.
— Я… — ее голова кружилась. Сорча не поспевала за словами Пикси, не осознавала странный поворот ситуации. — Простите, если это покажется грубым, Пикси, но что вы тут делаете?
Пикси села прямо, опустила чашку так, что блюдце надкололось.
— Как дерзко с моей стороны! Дорогуша, если я тебя напугала, позволь извиниться. Я пришла отвести тебя в замок, приготовить чай и… — она сморщила нос. — Может, ты не против помыться?
— Я была бы рада.
Сорча убрала одеяла и потянула ноющую спину. Боль пути притупилась, стало намного лучше, чем раньше. Ее кожу словно покрывал тонкий слой грязи, ее волосы не двигались, когда шевелилась она. Сорча скривилась, ей нужна была ванна как можно скорее.
Она опустила взгляд и нахмурилась.