Сердце генерала
Шрифт:
Глава 23
— Ты… победил? — не веря в это, спросил принц, уронил оружие и начал заваливаться набок.
Его тут же поддержали и аккуратно уложили на землю. Повисла тягучая тишина, разбавляемая лишь далекими выкриками на пожаре и паническими подвываниями Ильнара.
— Победил, — спокойно ответил Серж.
Внезапно принц рассмеялся, но тут же побледнел и почти потерял сознание. Но быстро придя в себя, сказал:
— Может, сейчас ты и уйдешь, но теперь ни тебе, ни твоей семье не будет покоя… Я умру, но мой отец и братья не успокоятся,
— Это мы еще посмотрим, — мрачно ответил Серж. — Я сумею защитить свою семью.
Я стояла ни жива ни мертва, придавленная произошедшим и словами принца. Обещание принца легло на душу тяжким камнем: ни вдохнуть, ни выдохнуть. Мне не жаль Исмаила. Живой и здоровый он принес мне и моим близким слишком много горя и бед, но выходило, что мертвым принесет их гораздо больше. Может быть, мой генерал и отобьет нападение Кахета на приграничье, но нас точно не оставят в покое. Жить все время в ожидании мести? А месть султана Кахета может быть крайне изощренной. С него станется дождаться рождения наших с Сержем детей и отыграться на них. Я успела кое-чего наслушаться даже за свое недолгое пребывание в этой негостеприимной стране. Разве я могу спокойно жить, ожидая такого? Мое счастье будет отравлено, так и не свершившись.
— Уходим, — приказал мой генерал, и меня, взяв за локоть, подтолкнули вперед.
— Подождите! — воскликнула я, вывернулась из хватки гвардейца и кинулась к Исмаилу. Его люди тут же ощетинились клинками, будто я собралась добить их обожаемого принца. Гвардейцы в ответ достали мечи. А я выпрямилась и решительно посмотрела на Исмаила: — Я могу тебя спасти. Я чувствую, что тебе осталось меньше минуты.
— Спасай, — прошептал он еле слышно.
Его губы уже побелели от потери крови, но глаза горели так, будто жили своей собственной жизнью.
— Взамен ты навсегда забудешь обо мне, генерале, приграничье и мести.
— Согласен… — на выдохе прошелестел он. — Даю слово.
Солдаты убрали оружие и расступились, а я опустилась на колени рядом с принцем и положила руку на его рану. Ладонь тут же стала липкой от крови и поврежденных внутренностей мужчины.
Я не врач, не лекарь, не целитель и никогда ими не была, но я — колдунья. Я только сейчас по-настоящему это осознала и приняла. И я всем своим существом чувствовала, что сейчас обычные средства принцу не помогут — бесполезно обеззараживать и зашивать рану — нет времени. Сейчас поможет только чудо — колдовство. Да, я только-только почувствовала свою силу и ничего не умею, но я женщина, которая хочет защитить жизнь и будущее любимых людей, а значит обязана суметь обратиться к своей силе, вычерпать ее до донышка, но вылечить этого гада.
Когда-то Мартина мне рассказала, что сильные колдуньи могли возвращать людей практически с того света. Я слабая, но почему-то в этот момент осознала: чтобы увести кого-то от врат Лимы, вовсе не нужно быть очень сильной, но придется пожертвовать чем-то важным: красотой, молодостью, здоровьем... И что именно заберет сила у такой неосмотрительной колдуньи —
В голове тут же промелькнула мысль: «Но разве тогда я смогу жить полной жизнью и быть с Сержем?» Не знаю. Но и жить, постоянно ощущая над головой руку с занесенным ятаганом, не хочу. Это может убить чувства и испортить жизнь гораздо вернее возможных последствий колдовства.
— Эмма, — позвал меня взволнованный генерал.
Но медлить было нельзя, и я, сосредотачиваясь, прикрыла глаза.
Ощущение силы, к которой я обратилась, на мгновение опьянило, а потом я направила все внимание на рану. Генерал хоть и не разрубил принца пополам, но меч вошел очень глубоко. Сильный у меня муж.
Я ощущала, как льется сила, внутренним взором видела, как она серебристой струйкой перетекает в пульсирующую багровым дыру на боку Исмаила и растворяется в ней, как в бездне. Сила уходила, а я не видела, есть ли от нее хоть какой-то прок. Боялась открыть глаза и сбить концентрацию, выдавливала из себя каплю за каплей, понимая, что ее катастрофически мало и скоро придется отдавать уже не магическую силу, а свою жизненную. Что тогда со мной станет?
С отчаянием сжала вторую руку в кулак и ощутила, как в нее что-то впилось. Вспышкой в голове мелькнули слова старой Магды: «Это накопитель силы. Если припечет, сможешь оттуда ее вытянуть».
А ведь припекло. Ох как припекло! Не успела я сделать и нескольких шагов из аукционного дома. Похоже, Магда это предвидела.
Сосредоточившись на силе, которую теперь хорошо ощущала в артефакте, усилием воли начала ее перекачивать из фигурки в рану принца. Это оказалось несложно — как только стало нужно, я со всем разобралась.
Внутренним зрением заметила, что багровое свечение раны утихало, а ее размер уменьшался. Силы уходила прорва. Накопитель был очень вместительный и заряжен под завязку. Теперь понятно, почему лечить такие раны могли только очень сильные колдуньи. Я бы не смогла, даже если бы отдала все свои жизненны силы и иссохла, как мумия.
В какой-то момент я так сосредоточилась на том, чтобы потушить это пульсирующее свечение, что не заметила, как силы в накопителе не стало и с пальцев полилась уже моя жизненная энергия.
Глава 23.2
Внезапно кто-то рванул меня вверх, разрывая контакт с раненым. Я ощутила знакомые объятия и облегченно в них обмякла, прислонившись к широкой твердой груди Сержа. С трудом открыла глаза и посмотрела на Исмаила. Он оставался так же бледен, но умирать уже не собирался.
— Я еще не до конца его вылечила, — почти прошептала обессиленная и обернулась к Сержу.
— Ничего, уже не подохнет. Падаль, — зло ответил генерал и так крепко сжал меня в объятиях, что я охнула.
Муж тут же ослабил хватку.
— Почему ты меня остановил?
Вместо ответа он перекинул мне на грудь мои волосы, и я увидела, что их кончики… побелели. Вздрогнула, осознав, что чуть не стала седой старухой, и посмотрела на виновника моих бед.
Ему уже помогали снять верхнюю одежду и оголили торс, на котором был заметен лишь небольшое незаживший порез и ниточка розового шрама там, где рана уже затянулась. Принц с недоверием оглядел бок, а потом посмотрел на меня так, будто увидел перед собой саму Лимфею.