Сердце химеры
Шрифт:
– Нари, пойдем! – Керин потянул ее за собой. – Тебе понравится.
Гномы, уже выстроившиеся для танца, приветственно закричали, приглашая королеву.
– Ну, ладно, – неуверенно согласилась Нари.
Но ей действительно понравилось, она даже не ожидала. Топотун оказался таким задорным, что Нари поддалась общему веселью. Правда, плечи
– Ух! – Нари присела на оградку, обмахиваясь ладонью, точно деревенская девчонка.
Керин принес ей лимонада и тоже принялся обмахивать. Они встретились глазами и рассмеялись.
– Бесполезно. Слишком жарко. Сердце нашего сына – чистый огонь, – сказала Нари, подняв голову к сводам пещеры, где мерно и ясно горел светоч.
И Керин посмотрел вверх. Какое-то время они стояли, обнявшись и разглядывая светило.
– Подумать только… Разве могла я представить однажды, что стану матерю короля. Что мой сын – тот, что объединит расы, а мир так сильно изменится… Мне страшно, Керин, что если мы не справимся?
– Мы справимся, – сказал Керин, целуя жену в висок. – Я тебе обещаю. Если не мы, то кто?
Раздались первые звуки вальса, такие нежные и трепетные, что у Нари сжалось сердце. Керин нашел ее ладонь, безмолвно спрашивая разрешения пригласить на танец. Нари кивнула.
Он повел ее в вальсе. Нари чувствовала его уверенные руки – руки настоящего мужчины, которые могут быть сильными и безжалостными, сжимая горло врага, могут быть нежными и бережными, качая ребенка или лаская жену. И Нари отдавалась ему в этом танце, полностью доверяя мужу.
Мелодия была красивой и немного печальной. Нари казалось, что она даже слышит слова и мысленно подпевала.
Когда-нибудь умолкнут все слова, И станет ночью день. Когда-нибудь– Немного жаль, что в городах внутри горы никогда не наступает ночь, – прошептала Нари. – Я бы хотела увидеть сейчас звездное небо.
Керин помолчал немного, потом кивнул каким-то своим мыслям.
– Доверься мне. Закрой глаза.
Истают горы в прах, и мир падет, И высохнет река. И больше не взойдут на небосвод Ни солнце, ни луна.Нари кивнула, и Керин поочередно прикоснулся губами к ее глазам, продолжая кружить в танце. Голова тоже немного закружилась, но не от вальса, а от того, что рот Керина нашел ее губы, то лаская едва ощутимыми прикосновениями, то обжигая страстным, но трепетным огнем. Поцелуй влюбленной химеры. Мириады звезд над головой. Мгла и свет. Вечный круговорот жизни. Любовь, которая сильнее смерти.
И в книге судеб жизни слабый след Погаснет, невидим… Но голос той любви сквозь толщу лет Прорвется невредим.– Кер… Мы ведь переночуем здесь, в Лоусе? – спросила Нари, опуская голову, чтобы спрятать заалевшие щеки, и так же, как Керин, прошептала короткое слово, которое много значило для них обоих. – Да?
– Да, – ответил он.
И будет петь о том, что тьма слаба, О том, что смерти нет. Росток пробьется. Зашумит вода. И вспыхнет новый свет.