Сердце Изнанки

Еленец Ксения

Правда сейчас выбора не оставалось. Владу нужны были ответы, а Сухарь в трезвом уме даже парой слов не обмолвится.

На кухне было светлее и не так дымно. Размазанный по стулу тучный мужчина неопределенного возраста был именно той кондиции, в которой стоило вести душевные разговоры. Короткие пальцы рассеяно жамкали ополовиненную бутылку без этикетки, а глаза, бездумно скользнувшие по вошедшему, были пока что не совсем стеклянными.

Сухарь поболтал содержимое бутылки и запрокинул, жадно присасываясь к горлышку. До Влада дошёл кислый душок сивухи с ядреной примесью какого-то очередного изнаночного сена.

— Оп-па,

Спасатель! — пьяно икнул Сухарь, с трудом фокусируя взгляд на визитёре. Влад поморщился. Больше местной привычки называться кличками его бесило только собственное прозвище. Оно, вроде и рождённое отчасти от фамилии, указывало на главную Владову слабость. На Изнанке человеколюбие — главный смертный грех. Пара придурков, вытащенных на своем горбу из ловушки, здорово портили портфолио поисковика.

— Привет, Сухарь, — сдержанно поздоровался Влад, цепко оглядывая нехитрую обстановку. Как не удивительно для позднего вечера пятницы, квартира была пуста, за исключением хозяина и практически бессознательной девицы. Впрочем, на столе полыхал красными углями кальян, который Сухарь не уважал, а на плите надрывался кипящий чайник. Было ощущение, что население квартиры враз сорвалось с места, бросив всё, чем до этого занималось. Что, скорее всего, соответствовало действительности. Заслышав о городских беспорядках деляги рванули к злачным, оставленным без охраны разломам.

— На кой хрен тебя сюда принесло? Ты ж это… выше такого, — Сухарь демонстративно тряхнул банкой, и Влад с неудовольствием отметил, что он гораздо трезвее, чем хотел казаться. — Пацаны чесали языками, что ты и вовсе того… на Изнанке помер.

— Как видишь, не того, — процедил Влад, брезгливо осматривая свободный стул. Тот был в потеках какой-то липкой даже на вид дряни и отбивал всякое желание приземлить туда зад. — Сухарь, мне нужна информация.

— Да без базара, — с преувеличенным энтузиазмом кивнул собеседник, от резкого движения едва не сверзившись со стула. — Только сначала взнос сделай. За все три месяца, что пропускал.

Влад скрипнул зубами, встречаясь взглядом с абсолютно трезвыми насмешливыми глазами. Издевается. Играет, как кот с мышкой. Ясно, что если Влад уступит, его выдоят до последней капли и не факт, что скажут что-либо толковое взамен.

— Я не пользовался помощью братства и ничего платить не стану, — твёрдо произнёс он, не мигая глядя в глаза собеседника. — Скажу больше, кто-то из твоих гавриков здорово меня подставил. Буквально выдал в руки Хромого.

Сухарь откинулся на спинке стула, вытащил из кармана мятых штанов пачку сигарет и ловким ударом по дну выбил одну никотиновую палочку. Ухватил её зубами, нагнулся, почти утыкаясь мордой в конфорку и затянулся.

Влад раздраженно смотрел, как по бумаге с тихим шипением ползёт алая полоса искр, как Сухарь выдыхает облако едкого дыма, нарочито метя Владу в лицо, но молчал. Его проверяли. Пытались вывести на эмоции, спровоцировать на глупости.

— Мои пацаны не стали бы сучить, — наконец твёрдо ответил Сухарь, глядя куда-то за спину Влада. — А тебе, Спасатель, пора. Если не хочешь платить взнос, катись хоть на нижний слой.

Влад, чувствуя неладное, обернулся. Давешняя полубездыханная девица, качаясь, стояла в дверном проёме. В руках у неё зажат обрез ружья.

— Ты бы сказал барышне опустить игрушку. Не ровен час, на ногу уронит. Сломает ещё, — стараясь держать голос ровным

бросил Влад. Егор, которого он не видел с того момента, как переступил порог квартиры, словно на Изнанку канул, хотя его помощь сейчас была бы совсем не лишней.

— Сломает ногу или игрушку? — хохотнул Сухарь, поощрительно улыбаясь девице. — Куколка, ты сильно волыной не маши. Не видишь, у нас дружеская беседа. Пока.

Уточнение покоробило, но Влад продолжал держать лицо. Ему следовало хотя бы попробовать чем-то зацепить собеседника, потому что отныне двери братства, похоже, были для него закрыты.

— У меня есть информация, что кто-то из твоих стучит ментам. Причём, сразу высокопоставленным шишкам ОМП, — Влад старательно игнорировал звуки за спиной. Девушка-таки не удержала в ватных пальцах ружьё и теперь пыталась его поднять. Сухарь рыкнул что-то нечленораздельное и девка затихла, а Влад продолжил. — Тебе оно надо, держать при себе стукачей? К тому же, таких неразборчивых, что несут информацию и ментам, и Каю.

— Пошёл вон, — коротко выдохнул Сухарь с очередным клубом дыма. Влад закашлялся и потёр заслезившиеся глаза. Разговор не состоялся. Даже если глава братства поисковиков кого-то подозревал, делиться информацией он категорически не намерен.

Влад развернулся и двинулся прочь.

Девица бездумно сидела, прислонясь к стене и вытянув длинные ноги. Её голова обессиленно висела на груди, а рука замерла возле обреза, так до него и не дотянувшись.

Парень брезгливо переступил препятствие и нырнул в дымный полумрак коридора.

Приторный смог, на кухне немного перебитый другими запахами, снова полез в горло. Влад закашлялся и ускорил шаг, но коридор не желал заканчиваться. Словно в кошмарном сне он перебирал ногами, уже начиная паниковать, но ничего кроме серого клубящегося марева, насильно лезущего в рот и забивающего ноздри, впереди не было. Влад даже развернулся и сделал пару шагов назад, но туман уже обступил со всех сторон и не желал отпускать свою добычу. В какой-то страшный миг Влад подумал, что до сих пор заперт на нижнем слое Изнанки и всё происходящее лишь затянувшийся кошмар.

Словно подтверждая догадку, впереди соткался женский силуэт. Он состоял из более темных дымных клубов и на фоне светлого марева выделялся жирной кляксой.

Тень подплыла ближе, кажется, даже не касаясь ногами пола и замерла, задрав подбородок. Глаз у тени не было, но Влад отчётливо ощутил, что она упорно пытается словить его взгляд.

— Здравствуй, Влад, — клубы черного тумана двинулись, словно потревоженная вода в пруду, но голос звучал скорее в голове поисковика. Спокойный, немного глухой для молодой девушки, с лёгкой хрипотцой. — Прости, что снова вылавливаю тебя в сумрачном состоянии сознания. К сожалению, по-другому мне с живыми не поговорить.

— Кто ты? Почему вертишься вокруг Егора? Почему из всех живых говоришь именно со мной? — Влад чувствовал, что сознание ускользает сквозь пальцы, задурманенное висельником и старался успеть задать как можно больше вопросов, пока окончательно не ухнул во тьму.

Лицо тени поплыло и когда она вновь подала голос, в нём послышалась улыбка:

— Меня зовут Ева. Давай твои вопросы оставим на потом, времени мало. Ты должен сказать Егору, что ему нельзя больше приходить на Изнанку. Иначе мы с ним погибнем. У меня больше нет сил его оберегать, а без тени на той стороне не выжить.