Сердце красавицы склонно к измене

Калинина Дарья Александровна

– Не иначе как ту самую, которой был задушен Курилкин.

– Выходит, Анастасию все-таки подозревают?

Но подругам не удалось вдоволь пошептаться. Внезапно дверь открылась, чуть не стукнув Киру по лбу. Девушка поспешно отскочила, наткнулась на Лесю. От неожиданности та не удержалась на ногах, и обе подруги рухнули на пол. Стоящий в дверях мужчина не сделал ни единой попытки помочь им подняться. Он просто смотрел на барахтающихся на полу подруг. А когда они наконец встали, сердито спросил:

– Вы кто такие?

– Мы…

Мы – соседки.

– Из какой квартиры?

– Вот из этой.

Кира ткнула пальцем в дверь напротив. Она искренне надеялась, что полицейский не станет перепроверять ее слова. Он и не стал.

– Отлично, – кивнул он вместо этого подругам. – Заходите. Понятыми будете.

Не испытывая никакого восторга от данного предложения, подруги вошли внутрь. Впрочем, у них согласия никто и не спрашивал. Анастасия и ее подруга были тут. Они испуганно взглянули на Киру с Лесей, но ничего не произнесли. Не посмели. Самих девушек полицейские усадили в угол и велели сидеть тихо.

– А Померанцев в курсе обыска? – не выдержав, все же спросила Кира.

– Когда найдем что ищем, узнает.

Обыск длился томительно долго. Не час и не полтора. Казалось, полицейские обшарили уже всю квартиру, заглянули во все уголки. Пока что успеха не наблюдалось, но полицейские не сдавались.

– Еще остался вон тот чуланчик. Там мы еще не смотрели.

Собственно говоря, это был не чуланчик в прямом смысле этого слова, просто входные двери в этой квартире располагались довольно оригинальным образом. Первая дверь – тяжелая металлическая с обшивкой из натурального дуба. За ней шел маленький тамбур, в котором хозяева держали разный хлам, затем была еще одна дверь, ведущая в саму квартиру и большой просторный коридор.

Не надо думать, что если квартира была шикарной и занимала огромную площадь, в ней спокойно поместились все вещи. За долгую жизнь, как бы жильцы ни следили за порядком, обязательно копится разное старье, с которым и проститься жалко, и держать на видном месте стыдно.

В этой квартире не было антресолей, уродующих потолки. Владелица поступила иначе. Она соорудила в тамбуре два шкафчика. В одном держала верхнюю одежду, а в другой складывала разное старье и ненужный хлам. И вот в этом чуланчике один из оперативников и нашел длинный тонкий капроновый шнур.

– Взгляните, не он?

– Очень похож.

Полицейский не скрывал своей радости. Он повернулся к Анастасии и воскликнул:

– Ну что, гражданка Горшкова? Признаете орудие убийства?

– Впервые вижу эту вещь.

– Может быть, получше на нее взглянете?

– Я не знаю, откуда эта веревка взялась тут.

– Не знаете? Ну, что же, значит, так в протоколе и запишем. Только вы, гражданка Горшкова, учтите: чистосердечное признание облегчает участь. Вам могут скостить пару годиков, а в вашем положении это очень хороший бонус.

– Данную веревку я вижу впервые в жизни! – отчеканила Анастасия очень холодно.

Полицейский

повернулся к ее подруге.

– Вы являетесь хозяйкой данных апартаментов?

– Да, я.

– Может быть, вы можете указать нам происхождение этой вещи?

Женщина вдохнула побольше воздуха и выпалила:

– Нет! Никогда ее тут не видела. Наверное, кто-то подбросил.

– И кто же? К вам часто приходят гости?

– Вот они у нас были недавно, – ткнула женщина пальцем в сторону подруг. – Они могли принести. Допросите их, очень подозрительные особы! Все чего-то ходят, чего-то вынюхивают! И не живут они тут. Чего опять приперлись?

Но следователь уже потерял интерес к Анастасии и обеим подругам.

– Паспорта с собой? – спросил он у Киры с Лесей. – Отлично, давайте их сюда. Сейчас будем составлять протокол обнаружения и изъятия.

Бумаги были составлены аккуратно и быстро. Было заметно, что настроение у всей бригады повысилось. Они не сомневались, что нашли орудие убийства, с помощью которого убили Курилкина. И также они не сомневались, что убийца – это одна из женщин, проживающих в этой квартире. Анастасия подходила по всем параметрам.

Но если полицейские с трудом сдерживали рвущуюся из них радость, то подруги находились в замешательстве. Ну, зачем Анастасии было держать у себя дома такую опасную улику? Хорошо, пусть и не у себя дома, а у своей подруги. Но все равно зачем? Ведь у нее было много времени, чтобы избавиться от опасной улики так, что никто и никогда бы не нашел ее.

И тем не менее Анастасия предпочла спрятать удавку в такое ненадежное место. Зачем? Намеревалась вновь пустить удавку в ход? Но ведь подобную капроновую веревку можно купить в любом хозяйственном магазине за сущие копейки. Совсем необязательно хранить улику у себя.

– Анастасия…

– Я никого не убивала, девочки! Вы мне верите?

– Ну… мы… Лучше скажите, что вы можете рассказать про Катю?

– Про кого?

– Катерина – любовница вашего папы.

– Понятия не имею, о чем вы, – нахмурилась Анастасия. – Какая еще любовница? Мои родители души не чаяли друг в друге. Папа никогда не изменял моей маме.

Значит, она намерена отрицать свою вину перед Катей! Моментально все подозрения вернулись к подругам с утроенной силой. Наверное, это отразилось на их лицах, потому что Анастасия тяжело вздохнула:

– Понятно. Значит, и вы мне не верите. Ну, что же, как говорила моя мама, чему быть, того не миновать.

И, повернувшись к полицейскому, она спросила:

– Вы наденете на меня наручники или позволите идти самой?

– Если вы дадите слово, что не попытаетесь бежать…

– Даю! – без промедления ответила Анастасия.

– Должен вас предупредить, что мы все вооружены и в случае чего будем стрелять.

– Я не убегу. Скажите, а вы можете ответить на один мой вопрос.

– Что вы хотите?