Сердце кугуара
Шрифт:
Это подбодрило Зверя. Если самка не отталкивает, не прогоняет, значит, он нравится ей!
Он прополз вперед еще немного и улегся, прижавшись к девушке теплым боком. А через минуту в темноте раздалось довольное мурлыкание гигантского кота.
Еву разбудил звук открываемой двери. И яркий свет, хлынувший в помещение из коридора.
Спросонья она даже не поняла сначала, что происходит. Только почувствовала, как внезапно исчезло большое теплое тело, только что прижимавшееся к ней, и воздух огласил злобный рык.
— Срань
— Стреляй, Дон, стреляй же!
Стреляй? В кого тут стрелять? В нее, что ли?
Обернувшись лицом к двери, Ева потеряла дар речи. На пороге, замерев в нелепых позах, стояли два бандита, с которыми она еще вчера имела несчастье познакомиться. У одного из них в дрожащих руках ходил ходуном пистолет, который он пытался направить на что-то за спиной девушки. А в глазах у обоих мужчин застыло странное выражение.
Непонимание, растерянность, страх…
Они явно не знали, что делать с тем, с чем столкнулись.
— Тихо, заткнись… — пробормотал тот, что был с пистолетом. — Мастер нас за яйца подвесит, если с ним что-то случится. — С натянутой улыбкой он начал медленно опускаться на корточки, приговаривая при этом: — Хорошая киса… хорошая…
За спиной снова раздалось рычание. Низкое, хриплое. Его никак не могло издать человеческое горло. Там, позади, находился огромный зверь, опасный и дикий. Ева ощутила его присутствие каждой клеточкой своего тела, каждым нервным окончанием. Но это было невозможно. Откуда ему тут взяться?
Здесь были только она и Лукаш.
Ева начала подниматься.
— Стой! — процедил второй из бандитов. — Замри!
И Ева застыла, почувствовав, как кто-то большой и мощный фыркнул у нее за плечом.
Горячее дыхание коснулось ее затылка. Она гулко сглотнула. Скосила глаза, стараясь рассмотреть, что происходит у нее за спиной. Но увидела только тень, упавшую на пол. И перед глазами все поплыло.
Это не мог быть Лукаш. Не мог. Тень явно принадлежала животному. Ева даже увидела хвост, которым это животное нервно подергивало. Длинный, покрытый желто-коричневой шерстью, с черной кисточкой на конце.
Ужас сковал Еву так, что она перестала даже дышать.
Болезненный спазм скрутил низ живота, давление подскочило, и все тело бросило в жар. Девушка поняла, что вот-вот потеряет сознание.
— Что… что п-происходит? — выдохнула непослушными губами.
— Заткнись! — грубо оборвал Дон, не отрывая взгляд от хищника за ее спиной. Хищника, который уже приготовился к прыжку.
И это стало последним, что он сказал.
Кугуар действовал без раздумий. Да он, в принципе, и не умел размышлять. Хватило того, что эти двое несли угрозу ему и его паре. От них пахло смертью: железом и порохом. И того, что его самка была напугана до смерти. Он чувствовал острые нотки паники и животного ужаса, которые появились в запахе ее пота.
Древний инстинкт заставил его напасть первым. Над головой Евы мелькнула серо-желтая молния. Охнув, девушка упала на спину. Молния обрушилась на мужчин, стоявших в дверях. Раздались крики и выстрелы, заглушенные яростным рыком. С глухим стуком на маты упал пистолет,
Разум Евы отказывался воспринимать то, что происходило. На ее глазах огромная пума кромсала двоих людей! Острые когти животного безжалостно рвали их на куски. Морда зверя была в крови, кровь стекала по светлому подбородку и груди, окрашивая мех в грязно-бурый цвет.
Забившись в угол, онемев от ужаса, Ева наблюдала за страшной картиной. Сейчас хищник сожрет этих двоих, а потом примется за нее… О, господи, он, наверно, сожрал и Лукаша…
Ее взгляд метнулся к пистолету, бесхозно валявшемуся в трех шагах. Инстинкт самосохранения толкнул вперед, заставил действовать, не раздумывая, хотя руки и ноги отнимались от ужаса. Обливаясь холодным потом, Ева поползла к цели. Ее рука уже тянулась вперед и готова была схватить пистолет, когда все звуки в помещении смолкли. Зверь покончил с врагами и теперь направлялся к ней…
Это был тот момент, о котором она столько читала в книгах. Миг, когда вся жизнь пролетает перед глазами. Миг, когда грань между «здесь» и «там» становится хрупкой, точно стеклянная нить, и любое неловкое движение может эту нить оборвать.
Но Ева умирать не хотела. Только не так, как те двое. И только не здесь. Она не желала стать куском мяса для чертовой пумы! Она собиралась вернуться домой, к маме и сыну. И если для этого нужно убить эту тварь…
За спиной раздался вопросительный мявк. Это стало последней каплей.
Пальцы Евы схватили холодную рукоятку. Сжали в потной ладони. С громким визгом девушка обернулась. Зажмурилась до боли в глазах и нажала на спусковой крючок.
Раз, другой, третий…
Выстрелы оглушили ее. Отдача больно ударила в руку. Ева визжала и продолжала жать на курок, пока вместо выстрелов не послышались сухие щелчки. И тут же большой зверь с раздраженным рычанием опрокинул ее навзничь. Кугуар, расставив лапы, застыл над девушкой. Заворчал, недовольный ее поведением. Его самка стреляла в него? Он не мог понять, почему. Что он сделал не так? Он же ее защищал! Фыркнув, кугуар опустил окровавленную морду к лицу девушки. Кровь врагов запеклась на его шерсти безобразными струпьями.
Ева лежала, зажмурив глаза, и почти не дышала от ужаса. Вот и все, это конец… Она больше не увидит ни сына, ни мать, ни отца… Ни коллег из редакции… Она больше не будет носить облегающих платьев и есть мороженое из вафельного рожка… Господи, да она вообще ничего не будет, потому что сейчас станет кормом для долбаной пумы!!!
Из зажмуренных глаз выступили слезы и потекли к вискам.
Не выдержав, Ева издала громкий, жалобный всхлип.
Умирать не хотелось.
Кугуар мотнул головой, отгоняя нарастающий шум в ушах. Самка все-таки попала в него. Попала из пистолета. Он почувствовал, как маленькая разрывная пуля вошла в плечо, обжигая. А теперь чувствовал, как раненая лапа начинает неметь: вещество, которым была наполнена пуля, попало в кровь. Скоро оно достигнет мозга, и тогда…