Сердце куклы
Шрифт:
Что произошло? Долл помнила клуб… как в одно мгновение там воцарился хаос и первобытная дикость. Как вампирессе самой с трудом удалось уйти прежде, чем это завладело и ей. Долл не боялась крови и охоты, она не хотела терять власть над собой — а это, вне сомнений, произошло со всеми остальными, с большинством точно. А вот что было после… Она ушла из этого ужасного места. И отправилась… домой? "Кажется, на меня напали. Но кто мог это сделать?" Мысли Долл путались, от тревоги, боли и страха, который, то охватывал ее полностью, то отпускал.
Девушка огляделась вокруг, на этот раз, используя "летучемышинное" зрение. У нее перехватило дыхание, когда Долл убедилась: она находилась в небольшой прямоугольной комнате… без единого окна или двери. Вампирессе с трудом удалось подавить в себе желание забиться об стену, как птица о прутья клетки. Рассуждая логически, как-то
"Я — вампир, черт возьми, или кто!" — яростно подумала Долл, — "Что мне стоит допрыгнуть до этого люка? Это будет даже проще, чем заполучить на распродаже туфли от "Jimmy Choo", когда тебя окружает еще несколько десятков претенденток".
Минут через пять Долл убедилась: все отнюдь не так радужно. Если находить дизайнерскую обувь с невероятными скидками у нее был бесспорный талант, то на прыжки в высоту — явно, нет. Девушка поподскакивала еще несколько раз, но до желанного кольца все еще не могла достать — всего пара дюймов, но вампирессе никак не удавалось преодолеть их.
Девушка устало опустилась на пол и попыталась успокоить себя. "Главное, не плакать… Тушь размажется". И тут ее осенило. Похоже, не зря про блондинок придумали столько анекдотов, по крайней мере, она только что продемонстрировала полное отсутствие интеллекта. Прыгала в обуви на пятидюймовом каблуке — верх гениальности!
Сняв ботильоны и оставшись в одних чулках, Долл повторила свои попытки. И, наконец, ей удалось уцепиться одной рукой за кольцо. Разумеется, все это получилось только благодаря вампирским способностям; в бытность человеком Лера не отличалась особенными спортивными достижениями. В школе ее результаты всегда были на достойном уровне, но не более. Она, пожалуй, являлась исключением из всеобщего правила: была королевой, не входя в группу поддержки. Скаканье с дурацкими помпонами никогда не привлекало Долл, пусть такие занятия останутся для Мирабель и, подобных ей, дурочек.
Однако даже для вампира висеть на одной руке — занятие не из легких. Долл постаралась тянуть люк вниз, но он не поддавался. Тогда она стала толкать его вверх, что было еще труднее, особенно, когда пальцы, уцепившиеся за кольцо, уже начинали неметь. Но когда люк все-таки поддался — о, в этот момент Долл была готова разрыдаться от счастья! Не заботясь о сохранности и чистоте своей дорогой одежды, девушка вползла в открывшееся отверстие и без сил застыла на полу.
Здесь было еще темнее, чем внизу, если это вообще возможно. А может, у нее просто не оставалось энергии на зрение вампира. Несмотря на это, Долл еще могла видеть — совсем немного, но и этого было достаточно. Сейчас вампиресса лежала на своеобразном перекрестке, от которого во все стороны отходило несколько туннелей: их было десять, возможно, больше. Столько приложенных усилий, сломанные ногти, боль в руке, брошенная обувь — и ради чего все это? Она по-прежнему была в плену, ведь на то, чтобы исследовать все эти туннели (Бог знает, сколько еще ответвлений в каждом из них!) уйдет невероятное количество времени. А тот, кто напал на нее, может объявиться вскоре…
Но тьма вокруг становилась все гуще, она казалась Долл липкой, будто бы обхватывала тело девушки и тянула все дальше и глубже… Она не могла заснуть или упасть в обморок, но, то состояние, в котором вампиресса находилась сейчас, являлось близким и к тому и к другому. Однако это было хуже, потому что вампиресса не могла вырваться из сетей мрака и ужаса…
Старые детские страхи — самые стойкие из всех. Именно они сейчас охватили несчастную девушку, оживляя в застывшем разуме картины из далекого прошлого.
Когда-то,
Учительница послала ее в класс — а точнее, в крохотную, слабо освещенную лаборантскую. Сложно сказать теперь, что ей там понадобилось: документы, журнал, а может, что-то еще… Что бы это ни было, но этот предмет, видимо, не так уж был ей нужен. Потому что когда тяжелая дверь захлопнулась за маленькой Лерой, никто не спешил ее искать. Уже тогда, у ее отца было слишком много работы: его часто не бывало дома, и иногда он забывал даже позвонить своей дочке.
Сначала она не была слишком напугана, но когда тусклая лампочка стала мерцать и вскоре погасла, а за ней никто не приходил и не приходил, паника стала охватывать девочку. В кромешной темноте — окна в лаборантской отсутствовали — Лера, конечно, не могла ничего видеть. Но ей казалось, что нечто движется вокруг нее, почти касаясь тонкими лапками, как будто сотни насекомых или пауков бегало вокруг, пользуясь покровительственной темнотой. Малышке становилось все хуже и хуже, а под конец она легла на пол и свернувшись калачиком, впала в странное забытье, которое впрочем, не спасало от кошмаров. Она не могла двигаться и кричать, но чувствовала Тьму рядом с собой — она не была живой, но обладала волей и желанием завладеть Лерой. Что не дало ей это сделать? Это осталось неизвестным. Лера постаралась вычеркнуть эти воспоминания из своей памяти, но порой в самых страшных кошмарах она слышала жуткие шорохи и чувствовала ту жажду чужой жизни, что окружала ее много лет назад.
Девочку отыскала уборщица, зашедшая в комнатушку за шваброй. Увидев лежащее на полу тело с широко раскрытыми, но ничего не видящими глазами и разводами от слез и пыли на щеках, она закричала, решив, что видит перед собой труп. На самом деле это было почти так, и чтобы возвратить Леру к жизни и вырвать ее из невидимых остальным кошмаров пришлось приложить немало усилий. Ей пришлось притворяться, что все в порядке, будто не случилось ничего страшного — чтобы спастись от бесконечных и унизительных походов к психотерапевтам, которые не знали ровным счетом ничего. А вот малышка Лера знала — знала, что Тьма — это не просто отсутствие света, что в ней есть жизнь. Мрачная, опасная, желающая убивать. Она старалась не думать об этом с тех пор, но неосознанно искала подтверждения своим сведениям, обретенным такой жуткой ценой. А страх перед темнотой… До недавнего времени Долл удачно избегала замкнутых тесных мест, а став вампиром она обрела иное зрение, которое превращало мглу в слабый сумрак.
Только вот сейчас она была слишком ослаблена. Рана, которая никак не желала затягиваться была нанесена предметом из золота. И хоть Долл не знала этого, но металл губительный для всех Детей Ночи, сделал ее практически беспомощной. А Тьма завершила дело. Девушка провалилась в бессознательно состояние, и уже не видела и не слышала ничего, кроме шороха невидимых лапок, будто по земле ползали сотни насекомых.
Голоса. Она не могла видеть, но слух все еще был при ней. Кто-то говорил совсем рядом с Долл, видимо, считая, что девушка все еще без сознания. Какое-то время смысл фраз ускользал от вампирессы, по неизвестной причине. Когда она все поняла, то чуть не рассмеялась, но вовремя удержалась: сейчас не стоило привлекать излишнего внимания к своей персоне. Полгода назад, когда Долл только стала вампиров, она всячески развлекалась, используя свои новые возможности. Некоторые из этих забав кому-то показались бы странными, например, попытки покончить с собой. Долл прекратила их, когда поняла: разрезанные вены затягиваются слишком быстро, чтобы можно было умереть от потери крови; таблетки не оказывают никакого воздействия; а когда она однажды спрыгнула с крыши, то удивилась, поняв, что по неизвестной причине не летит с бешеной скоростью навстречу земле, а неспешно планирует, как будто у нее за спиной были прозрачные крылья. Но у нее были и более безобидные занятия. Используя память вампира, являющуюся совершенней человеческой во много раз, она за пару месяцев выучила язык своей настоящей родины — русский. Долл была уверена, что рано или поздно обязательно вернется туда. А поскольку кроме охоты и саможаления у нее не было практически никаких дел в тот период, у девушки оставалось много свободного времени.