Сердце ледяного мира
Шрифт:
— Куда мы собираемся? — поинтересовался Аргон, рассматривая тулуп, будто диковинную зверушку.
— К одной женщине, которая поможет вернуть Ваши воспоминания. Вы же хотите вспомнить, кто Вы и откуда? — Мириам с вызовом посмотрела на гостя, перетягивая концы платка вокруг шеи и завязывая сзади.
Аргон влез в сапоги. Немного великоваты, но не страшно. Мириам помогла ему застегнуть тулуп, а затем сняла с вешалки шапку.
— Надевайте-надевайте. Там холодно, уши ещё отморозите. Так, подождите немного.
Она метнулась в комнату, схватила лук, колчан стрел и корзинку.
Ветер разъярился не на шутку: он наскакивал со всех сторон, сбивал с ног, швырялся в лицо дождём, словно стрелами. Мириам и Аргон, пытаясь от него защититься, согнулись, будто древние старики.
— Ух, непогода как разыгралась! — воскликнула Мириам, прикрывая глаза ладонью.
М-да, получилось чересчур задорно. В ответ Аргон как-то странно хрюкнул.
Раньше Вивьен ютилась в небольшом доме на окраине, но потом в Лаерд приехал Оратор и потребовал выгнать ведьму. Состоялся показательный суд и изгнание, после чего дом элладки сожгли. Правда, далеко Вивьен не ушла: она была слишком стара, да и люди её любили и ценили. Ведьма лечила больных, заговаривала на удачу, помогала девушкам в любовных делах, поэтому ей не дали погибнуть. За спиной Оратора люди построили для элладки землянку, приносили дрова и еду.
На площади Мириам с Аргоном повернули налево. Прошли мимо таверны. За закрытыми ставнями раздавались людские голоса и гогот. Мириам потянула Аргона за рукав и ускорила шаг. Не хотелось, чтобы кто вышел и случайно их застукал.
За таверной свернули на тихую улочку в несколько домов. Здесь жили бедняки: их дома больше походили на сараи, а окошки величиной с ладонь были затянуты бычьими пузырями.
Ветер стал холоднее, морось усилилась. Капли подмерзали и резали, будто стекло. Мириам чувствовала, как немеет лицо. Аргон был насквозь мокрым и обнимал себя руками, видимо, пытался согреться.
— Потерпи, осталось немного. В лесу будет теплее, — ласково приободрила его Мириам, понимая, что в этих словах нуждается и она сама.
— Я надеюсь, — пробурчал Аргон.
Вдруг он поднял голову, сощурился, что-то высматривая.
— Что там? — Мириам остановилась рядом и тоже вгляделась в черноту туч.
— Смотри, какая птица!
— Не вижу.
— Вон там, — Аргон указал пальцем на тень, но Мириам как ни старалась, не видела никаких птиц.
— Да вон же она, — раздосадовано воскликнул Аргон. — Вон, где небольшой разрыв между тучами. Видишь?
Мириам прищурилась, напрягла зрение. Сначала показалось, что это просто тёмное пятно, но потом она разглядела широко распахнутые крылья, короткий хвост и длинное, толстое туловище. Птица выныривала из-за облаков, делая круг, а потом снова растворялась в их серости. Иногда она зависала и резко, как-то неестественно, поднималась вверх.
— Какой у неё размах крыльев! — присвистнул Аргон. — Наверное, одно крыло ростом с меня будет! Ты знаешь, что эта за птица?
— Может орлан, но вряд ли. Не похож, — Мириам дернула плечами. — Не скажу точно, но какой-то крупный хищник.
На самом деле, птица пугала: было в
— Ладно, пойдёмте уже, — Мириам дёрнула Аргона за рукав.
Они быстро добрались до леса. Деревья защищали от ветра: он метался между верхушками, подобно зверь в западне. Сосны скрипели, раскачиваясь. В бороздах от колёс скопилась вода, иногда она поднималась так высоко, что дорога превращалась в речку, и приходилось идти по обочине. Мириам пожалела, что не взяла с собой факел. Глаза уже болели от напряжения, пытаясь разобраться в нагромождении теней.
— Вот здесь аккуратно, — шептала Мириам, переступая через пенёк. — А сейчас нужно перепрыгнуть вот сюда. Так, подожди, — она нашла длинную палку и потыкала в островок между колеями, чтобы поверить, земля там или вода. — Всё нормально. Стоять можно, — объявила Мириам и шагнула с обочины на середину дороги. — Аргон, аккуратнее, не сломайте ноги только!
Мириам часто останавливалась, прислушивалась к звукам и молилась про себя, чтобы не встретиться с мёрзлыми. Про птицу она уже забыла. Сейчас важнее вовремя заметить иллидов!
Не дойдя до перекрёстка, они свернули с дороги в чащу леса. К дому Вивьен вела еле заметная тропинка, но в сумерках и с такой непогодой её было невозможно отыскать, поэтому приходилось ориентироваться на свои ощущения. Направо. Теперь налево. Вроде, правильно. За горбатой сосной снова налево. А вот и дом элладки. Издалека он напоминал холм. Крыша пряталась под слоем мха, только труба торчала. Дым, еле различимый в серости, трепетал на ветру. Тропинка упиралась в деревянные ступеньки, которые спускались к двери.
Мириам постучала. Тишина. Неужели никого? Как так? Мириам забарабанила, что есть мочи.
— Тише, — тронул её за руку Аргон. — Она и так на соплях держится.
— Что?
— Дверь, говорю, и так хлипкая.
Мириам постучала, но уже сдержаннее.
— Та итту я, итту, — послышался скрипучий голос.
Дверь открыла маленькая сгорбленная старушка в длинной серой юбке и коричневой кофте. В одной руке бабушка держала лучину — пальцы у элладов длиннее, чем человеческие, — а второй сжимала края платка, наброшенного на плечи. Розовые волосы, выцветшие, как краска на свету, были собраны в пучок, а чтобы он не развалился, Вивьен всунула вязальную спицу. При виде элладки, Аргон попятился. Мириам схватила его за локоть и широко улыбнулась.
— Ой, мы Вас, наверное, разбудили. Я прошу прощения! Но нам очень-очень нужна Ваша помощь!
Несмотря на долгие годы жизни среди людей, элладка так и не обучилась тонкостям речи: до сих пор не могла выговаривать твёрдые и резкие звуки, постоянно смягчала их, отчего казалось, что она картавит.
— Прохоцице, цетки. Вы, наверное, замёрзли, пока табирались. Вон, у паренька зуб на зуб не попатает.
Мириам втащила Аргона за собой в землянку. Там царила полутьма, свет исходил от нескольких лучин, воткнутых в стену. Несмотря на холод снаружи, внутри было нагрето, словно в бане. Огонь потрескивал в печурке, непривычно маленькой и квадратной, как сундук.