Сердце мира: часть вторая
Шрифт:
Таш едва слышно зашипел. Его руки отчего-то слегка дрожали. Присмотревшись, Лаана заметила, как напряглись плечи молодого воина и взбугрились под рубашкой мышцы. Да он сжимал горло Глаз Гор изо всех сил! Шея обычного человека уже превратилась бы в кровавое месиво, но это создание только продолжало ухмыляться.
Великий Илаан, да из чего он сделан? Правда, что ли, из железа?
Глаза Гор подобрался, вскинул ноги и резким толчком отпихнул Таша. Тот вроде бы отлетел, едва удержавшись на ногах, но доля мига – и он уже снова нападал на врага, целясь
Вот какое оно – пробуждение души огня, легендарный ашарей. Древние сказания не врали – это завораживало. Лаана как зачарованная наблюдала за схваткой, от которой в прямом смысле сыпало искрами. Мужчины не сражались, они как будто танцевали, скользя под сводом пещеры. Похоже, что их силы были равны. Ни один не мог нанести решающий удар, каждый раз противник уходил в последний момент.
– Справа! – выкрикнул Реан.
Лаана испугалась, что подсказка адресована Глазам Гор, однако, судя по внезапному прыжку Таша, исшрамленный хранитель был на стороне сородича. И все же это не помогло. Глаза Гор сбоку подсек молодого бойца и одновременно ударил его вытянутой рукой в грудь так, что тот с грохотом рухнул.
Изо рта Таша вырвался стон, лицо исказилось от боли. Шерда это не остановило. Он продолжил дергаться даже тогда, когда Глаза Гор придавил его к земле, не позволяя подняться.
– Ну что, проверил? – тихо произнес горный дух. – Моему брату ты в лучшем случае ненадолго помешал, как и мне – потому что я позволил. Не может ошибка Схемы убить такого, как я. Даже твой «кроткий друг» не смог. Нельзя убить неживое или вдохнуть в него жизнь.
Таш ничего не отвечал – он едва сипел, пытаясь оторвать чужую руку от своей глотки. Лаана закусила губу.
Его же сейчас убьют! Почему хранители стоят столбами?
Времени думать не было, поэтому она схватила первое, что привлекло взгляд, – торчащую из костра палку. Ладонь обожгло. Не чувствуя боли от испуга за Таша, Лаана оттолкнула Птицу и размахнулась, пытаясь огреть Глаз Гор по хребту.
– Отпусти его! – взвизгнула она.
Мужчина заметил ее приближение и отклонился, отпустив свою жертву, но палкой его все же задело. По голой руке прочертилась линия сажи. «Оружие» брызнуло искрами и сломалось, разлетевшись на тлеющие кусочки.
Лаана дышала так тяжело, будто не просто подскочила с места, а пробежала вокруг Внешнего кольца Тамин-Арвана. Она пристально следила за Глазами Гор, который замер напротив на полусогнутых ногах, готовый ринуться в бой с новым врагом. К счастью, Ташу помощь не понадобилась. Поднялся на ноги он настолько же быстро, как раньше, и тоже принял боевую стойку.
– А ну прекратить!
Команда матери прошлась по ушам, как скрип ржавого металла. Предводительница хранителей встала между подравшимися мужчинами и развела руки, держа Таша и Глаз Гор по разные стороны от себя.
– Перестань провоцировать мальчишку, – прошипела она на шердском Глазам Гор.
Тот выпрямился, но из литых мускулов напряжение не ушло. Оно
– Как хочешь. Он нужен тебе, а не мне.
Одарив его сердитым взглядом, мать повернулась к Ташу и Лаане и заговорила уже на силанском – чтобы понял молодой шерд.
– Что вы за сумасшедшая парочка! Не знаю, какие порядки были приняты у вас в доме в Тамин-Арване, но здесь мы никаких драк не устраиваем. Никогда!
– Оскорбления тоже с рук спускаете? – едко поинтересовался Таш. – И позволяете себя унижать?
Мать подступила к нему ближе на шаг. Лаана затаила дыхание. Неужели она выглядит так же, когда злится, – дрожащие крылья тонкого носа, опасно прищуренные темные глаза? Мать, несмотря на седину в черных, как ночь, волосах, оставалась все еще красивой – и властной.
– Вроде молодой, а память дырявая, как у старика, – бросила она Ташу. – Напомнить тебе, что ты убил одного из нас и едва не прикончил вторую? Кто-нибудь, кроме Ламару, тебе сказал хоть слово по этому поводу?
– Они были бы живы, если бы первыми не напали на меня и господина эс-Мирда, – огрызнулся Таш.
– А ты напал первым на Глаз Гор, – грозно ответила мать. – Тебе повезло, что ему запрещено убивать людей, иначе бы от тебя и мокрого места не осталось. Не забывайся, мальчик. Коли уж ты оказался среди нас, придется играть по нашим правилам.
Он непокорно тряхнул шевелюрой, но промолчал. Убедившись, что ее слова по меньшей мере услышаны, мать опустила руки и вздохнула. Однако обращенный на Лаану взгляд отнюдь не был приветливым.
– А от тебя я такого совсем не ожидала.
– Я дочь своей матери, – парировала та.
Хетта вдруг рассмеялась, разбив звенящее напряжение в пещере.
– Представляю, как злился твоей отец, когда обнаружил, что ты унаследовала мой нрав. Но ты все же присмотри за своим… товарищем, – добавила она, посерьезнев и перейдя на шердский. – Огня в крови у него достаточно, а благоразумия не хватает.
Лаана криво улыбнулась. Кто бы с ней самой поделился этим благоразумием.
– И заодно научи его говорить на родном языке, – сказала мать. – Мне жаль твоего мужа, я слышала, он был достойным человеком. Но сейчас нет времени на траур, а ты зашиваешь бесполезные тряпки вместо того, чтобы заняться по-настоящему важной вещью. Сдается мне, ты этому парнишке нужна гораздо больше, чем он тебе.
– Выговоры, нравоучения… – горько сказала Лаана. Сердце все еще колотилось в бешеном темпе. Говорить гадости после встряски было легче, чем всегда. – Надо же наверстать упущенное за двадцать лет.
– Было бы лучше, если бы меня казнили на твоих глазах? А, не отвечай, – мать сморщилась и указала за ее спину. – Твой товарищ, похоже, плохо себя чувствует.
Лаана торопливо повернулась. Таш и в самом деле тяжело опустился на пол и прислонился к стене, о которую недавно пытался раздавить Глаз Гор. Из носа у шерда текла кровь. Он раздраженно размазал ее по заросшему щетиной подбородку, но та продолжала капать на рубашку.