Сердце Мира
Шрифт:
– Хватит врать, – поспешно сказал он.
Иерра удивленно заморгала, ошалев от такой несправедливости.
– А вы тоже хороши, уши развесили, – продолжил Астор, обращаясь к ушангам. – Из крестьян она, а как в детстве магические способности проявились, попала к нам, в храм Солнца.
Иерра собралась что-то возразить, но Астор не дал ей такой возможности.
– Рот закрой, – грубо сказал он, давая понять, что разговор окончен.
Девушка, не привыкшая к такому обращению со стороны Астора, чуть не задохнулась от обиды. Она поджала губы,
Мевир, слышавший этот разговор, усмехнулся и закатил глаза. Ему стало по-человечески жаль выставившую себя на посмешище девушку.
– Не расстраивайся, – решил он ее подбодрить. – Принцессой тебе может и не стать, но заняться чем-нибудь путным у тебя есть все шансы, было бы желание.
Сказав это, он бросил косой взгляд в сторону Астора и продолжил:
– Если захочешь, найдем тебе место при дворе в Яр-Фанисе. А как стану наместником, может, и титул какой пожалую, – последнее он добавил больше для того, чтобы посмотреть на реакцию Далия.
Далий, как человек мудрый, сделал вид, что вообще ничего не слышал и продолжил обсуждать с Зеленом рыбную ловлю.
Иерра перевела на кайнарца тяжелый, полный негодования взгляд, ее щеки покраснели, ноздри были раздуты.
– Очень любезно с твоей стороны, – сквозь зубы прошипела она и отвернулась.
С Астором Иерра не разговаривала долго. Однако его это не сильно заботило: гораздо больше его волновало, чтобы она снова не сказала бы чего-нибудь лишнего. Жрец искренне полагал, что ей следует забыть о некоторых фактах своей жизни, пока она снова не накликала на себя несчастья.
Мевир сидел, тихо переговариваясь с Ицелем. Изматывающий ночной переход был ему, как и всем остальным в тягость, однако, вылезшее из-за горизонта солнце мешало ему уснуть. Остальные члены отряда спали. Дежурство Ицеля было щедро скрашено рассказами Мевира об Яр-Фанисе. Тот, казалось, мог без устали расписывать красоту и величие своего родного города любому, пожелавшему его выслушать, а Ицель слушал с неподдельным интересом.
– Мне радостно слышать, – наконец сказал эльф. – Что есть еще людские города, которые противятся наступающему со всех сторон злу. Древние и гордые, не запятнавшие предательством свою многовековую историю. Пока в сердцах воинов живет любовь к родине и живо понятие чести – у людей есть надежда.
Эльф и человек с пониманием посмотрели друг на друга.
– Свободных земель становится все меньше, – с грустью сказал Мевир. – Страны, в которых торгашей уважают больше, чем воинов – обречены. Враг возьмет их если не силой, то хитростью и щедрыми обещаниями. Сначала он изнутри разъедает идеологию, а потом, когда доблесть и нравственность становятся пустыми словами, он просто вербует наемников, которые наравне с ызыргами идут воевать против оставшихся независимыми государств.
Оба на какое-то время замолчали, погруженные в свои невеселые думы.
– Если наша миссия удастся – многое изменится. Враг лишиться своей силы,
– Вот именно – шанс, – откликнулся кайнарец.
Мевир расправил плечи и потянулся.
– В нашей цепи столько слабых звеньев, что шансы на успех минимальны, – сказал он вслух. – Два слабых ушанга, девица. Тут еще выяснилось, что Астор – наемник. Я-то его сначала за порядочного человека принял.
– Что? – изумился Ицель.
– У нас с ним разговор зашел, я его спросил, кто он и чем он у себя на родине занимается, – Мевир понизил голос. – Он мне ответил, что с тех пор, как их культ перестал существовать, на драконов охотится. А из дальнейших расспросов выяснилось, что не из добрых побуждений охотится, а за деньги.
Мевир сплюнул, и с презрением в голосе продолжил.
– Я с одной стороны уважаю его за то, что прямо ответил, не стал обманывать. С другой стороны сиди и думай теперь, знал ли об этом Оларф, когда нашу компанию собирал. И гадай, если знал, то достаточно ли ему заплатил? А если не знал, то какой у него тут вообще интерес?
– Не говори так, – покачал головой эльф. – Оларфу Астор жизнью обязан, он его практически с того света вытащил. Так что сомневаться в его преданности я не собираюсь. И про девчонку зря ты так. Я видел ее тренировку с Астором. Уверяю тебя, она свой меч не для красоты носит.
– Ну, конечно! – фыркнул Мевир.
Он обернулся и обвел взглядом лежавших, тесно прижавшись друг к другу, Иерру и Астора. Подслушивавшая их разговор девушка едва успела прикрыть глаза.
– Спать так на глазах у всех – неприлично, – добавил он.
– Не вижу в этом ничего предосудительного, – возразил ему Ицель. – Это практично, теряется меньше тепла.
Мевир лишь покачал головой.
Кайнарец шел позади увлеченно разговаривавших Зелена и Астора. Вот уже несколько дней Мевира одолевали тревожные мысли. Он считал, что нести Камень по очереди было не самой хорошей идеей. И уж тем более, такой важный артефакт не должен нести беззащитный ушанг. Постепенно появлялось настойчивое желание быть рядом с ним, чтобы защитить в случае необходимости. В его сознание вгрызалась мысль о том, что пока еще не поздно изменить допущенную Оларфом ошибку.
В те дни, когда ему самому выпадало нести Камень, он чувствовал себя гораздо спокойнее. Он, как и все остальные чувствовал влияние Сердца Мира, но в отличие от них, Мевиру это не доставляло ни малейшего дискомфорта. Он был уверен в том, что никакой артефакт не в состоянии повлиять на ход его собственных мыслей. Он чувствовал свое превосходство над окружавшими его спутниками: когда Камень находился у него, то способствовал приливу сил и бодрости. В его душе не было никакого страха перед злой магией этого Камня. Напротив, он находил некоторые свойства весьма полезными.