Сердце мира
Шрифт:
– Он убил двух человек, поранил своего хозяина, - каждое слово Лердана било, как молоток.
– Я прекрасно помню, что такое ашарей и что магия ошейников перестает действовать, когда шерды в него впадают. И вот этого человека ты притащила к нам в дом?
Лаана снова облизнула губы.
– Лер, не обязательно же заставлять его бросаться на людей. Тогда и приступов не будет.
– Телохранитель, который не дерется. Чудесно, - он наклонился, не позволяя собраться с мыслями для ответа.
– Что дальше? Ты уже выкупала детей-рабов, чтобы потом их освободить, постоянно отсылаешь невольников
– Мы с ним торговые партнеры!
– Конечно, партнеры вы совсем не потому, что он разделяет твое мнение, - насмешливо сказал Лердан.
И Лаана не выдержала. Как, впрочем, и всегда.
Она резко поднялась, вынудив мужа выпрямиться. Правда, это единственное, чего она добилась. Даже стоя, шердка едва доставала ему до груди.
Мышка перед горным вархом, способным проглотить ее целиком. Но хотя бы мышка, а не беззубая ящерка.
– Я имею полное право на то, чтобы покупать рабов и делать с ними все, что захочу, - четко, не хуже Лердана, отчеканила Лаана.
– Посмею напомнить, что только благодаря мне и связям моей семьи вы до сих пор сохранили и виноградники, и этот особняк. Также в нашем брачном договоре было указано, что я могу сохранять свободу во всем, что касается купли и продажи, пока это не вредит благосостоянию дома эс-Мирд и его репутации.
– Вот именно, репутации. Я еще могу понять, когда ты покупаешь детей и отсылаешь куда-нибудь за город. Но теперь дело дошло до убийц!
Намек на их сына отозвался глухой болью. Запал для спора вытек через кончики пальцев. Лаана села за стол и отвернулась.
"Надо подновить росписи на стенах. Горы уже почти стерлись. Не отличить от облаков..."
– Делай с Ташем, что хочешь. Хоть верни Киддиру.
– Поздно, ты его уже купила. Эс-Мирды не отступаются от своих слов. Можешь даже сделать его охранником, если пожелаешь.
Она с удивлением оглянулась. Однако следующие слова были отнюдь не вдохновляющими.
– Но с одним условием: завтра я проверю, как этот шерд владеет оружием. Если хорошо, то он будет представлять эс-Мирдов на боях у графа эс-Наста. Если плохо, то он не справится и с обязанностями охранника, а значит, держать его при себе нет смысла.
Лаана застонала. Удружила бедняге! На тех зрелищах трое из пяти бойцов погибали или становились калеками.
– Мы с тобой договаривались, что от нас никто выступать не будет!
Синие глаза Лердана были похожи на кусок льда.
– Репутация, Лил. Если от нас никто не выйдет, мы будем выглядеть слабыми перед другими благородными семьями Тамин-Арвана. Я в прошлый раз пошел на уступки ради тебя, но если ты не хочешь думать о наших договорах, то и мне на них плевать. Хорошая жена подчиняется мужу.
– Вот как?
– губы Лааны задрожали.
– По-твоему, я плохо себя веду, когда постоянно отправляю караваны в Шердаар, вожусь с бумагами, разбираюсь во всех проклятых пошлинах, лишь бы у твоей семьи были деньги?
– Это уже четыре
– И я тоже принимаю участие в сделках, если ты забыла. Но дело даже не в этом, а в твоем отношении.
– Да? И какое же оно у меня? Может, я тебя поносила при других благородных? Сплю с рабами, как дочка эс-Наста? Я выучила силанский язык так, что меня шерды по выговору начинают принимать за уроженку Ветреных земель, я ношу ваши тряпки и соблюдаю все ваши традиции!
Красивое лицо Лердана исказилось.
– Спасибо за одолжение, дорогая жена, что ради меня говоришь на чистом силанском.
– А что еще мне делать, чтобы ты был доволен?
– Например, хотя бы ради приличия спать со мной в одной комнате?
Гневные слова, которые копились внутри Лааны и были готовы водопадом вылиться наружу, разом исчезли. Она отвернулась. За спиной хмыкнул Лердан.
– Все ясно. Спокойной ночи, дорогая.
Обувь на войлочной подошве мягко прошелестела по каменному полу. Дверь закрылась - тихо, без щелчка. Тогда Лаана наконец бросилась на кровать и расплакалась.
Она знала, что у нее хороший муж. Не только среди бедняков встречались тираны, которые били жен и создавали гаремы из наложниц, хотя закон это официально запрещал. Лердан не позволял себе даже взглянуть на других женщин. И это при том, что Лаана уже три года не пускала его в свою постель.
Рыцарская честь и репутация превыше всего.
Лаана вздохнула, вытерла слезы и села. Она не любила жалеть себя - нажалелась уже после смерти сына, ее маленького милого Сарта. Год ходила в белом, цвете траура, не видела ничего вокруг себя. А потом проняло, когда нечаянно застала отвратительное представление на площади, в котором издевались над рабами. Их заставляли одновременно лежать и стоять - приказ, который выполнить невозможно и в то же время обязательно нужно, потому что того требует магия ошейников. С тех пор Лаана как будто прозрела. Не Лердану, не мертвому ребенку и тем более не дому эс-Мирд она нужна, а тем, у кого нет ни прав, ни имущества, ни свободы воли.
Поэтому Лаане было отчаянно жаль Таша, которому теперь придется выйти на арену у графа Чейлеба эс-Наста. Хотела помочь, выкупить славного парня у работорговца, а вышло все боком.
Она хлюпнула носом, высморкалась в платочек и, собравшись с силами, вернулась за стол. Может, еще и не будет никаких боев на арене в честь праздника Ильтирев. Немало в этом зависело от раба по имени Забвение. Такие татуировки мог нанести только тинат, а чтобы задуманное Лааной с бароном Хинтасом эс-Биром дело удалось, отчаянно требовался маг. Пускай и беглый преступник из тех, что зовут себя хранителями.
Макнув металлическое перо в чернила, Лаана принялась выводить на бумаге изящные строчки. Кому больше всего известно о волшебных иероглифах, как не самим тинатам? Эртанд, брат Лердана, наверняка знал, как можно убрать с кожи рисунки и вернуть Забвению память. А там он может и вспомнить, где найти человека, который с ним такое сотворил. Когда готовишь переворот, иметь на своей стороне мага очень полезно.
3. Маг
Улланд умер.