Сердце на палитре - Художник Зураб Церетели
Шрифт:
Ему, наконец, дали в Тбилиси проявить себя в роли скульптора, как в Брокпорте и в Москве. Стремление Зураба совпало с желанием правительств Советского Союза и Грузии торжественно отметить 60-летие советской власти в республике. "Над Грузией реет красное знамя советской власти", телеграфировали Ленину в Кремль Орджоникидзе и Киров в феврале 1921 года. Празднование постановили провести в конце весны, мае. Тогда обещал приехать хворавший Брежнев.
Совпадение интересов творца и власти вызвало резонанс, всплеск энергии, поднявшей над Тбилиси сразу два обелиска. Власть не скупилась на монументальную пропаганду. В мае в столице республики открылся памятник
На той государственной волне взлетели над городом и два громадных монумента нашего героя, совсем не похожие на бронзовые фигуры погибших комиссаров, как могло показаться из сообщений в прессе. Один монумент получил официальное название "Повесть пламенных лет", другой именовали "Счастье народам".
С первого взгляда они напоминают «Прометея» и "Счастье детям", поставленных в США. Но видны и различия. В Тбилиси в силу размеров города они больше и выше, буквально подняты до небес. Тогда впервые реализовался исполинский масштаб Церетели, соотнесенный с горами и долинами Кавказа.
На горе Дигоми монумент "Счастье народам" от американского предшественника отличался не только высотой (он в три раза выше, 45 метров!). Композиция завершалась не диском, как прежде, а шаром, напоминающим солнце. Основанием шару служила не одна плоская стела, а пучок из трех стел, образующих трехгранник. Поэтому лучей у тбилисского солнца девять. В ясную погоду казалось, что над домами горит рукотворное солнце, дополнявшее дневное светило. Как и в США, здесь на каждой грани резвились среди звезд обнаженные люди, состоящие в родстве с олимпийцами в Измайлово.
Под горой белели кварталы типовых домов. «Солнце» словно маяк видели жители всего нового района. Но как оно отличалось от гигантских фигур, поднимавшихся над разными городами страны, в том числе над центром Тбилиси в образе «Родины-матери».
Еще выше — «Прометей». Его почти 20-метровая фигура с солнцем в руках поднялась на трехгранном обелиске высотой 60 метров. Почему ровно столько, ни на метр больше или меньше? В эту высоту Зураб закодировал отмечавшуюся дату — 60-летие советской власти в республике. Этот прием он вторично использовал, когда водружал над Москвой обелиск Победы. Его высота равна 141, 8 метра, в ней зашифрована историческая реальность — 1418 дней Великой Отечественной войны.
На этом шифре политика успешно начинается, на нем она без развития и кончается. О чем хочу рассказать подробно. Все грузинские газеты, как по команде, назвали обелиск "Повестью пламенных лет". Корреспондент ТАСС с места события в те майские дни сообщил: "60-метровая композиция изображает шесть десятилетий истории Советской Грузии. Серия горельефов, нанизанных на крутообразную вертикаль, запечатлела образы В. И. Ленина, рыцарей революции, отдавших жизнь за народное счастье".
В том же ключе писала газета "Советская культура": "На гранях обелиска изображена летопись пламенных лет — красногвардейцы — романтики революции и суровые бойцы Великой Отечественной войны, строители первых пятилеток и космонавты, ветераны и молодые, все они в неодолимом марше, устремлены ввысь к свету, мечте".
Отголоски этих реляций попали позднее в монографию "Зураб Церетели", написанную на закате советской власти. И в ней упоминается некая "повесть пламенных лет", но в ином контексте
…Глядя на обелиск на развилке трех дорог между аэропортом и городом, я увидел иную феерию. У подножья, воздев руки ввысь, стоял босоногий герой с букетом звезд. Чем выше, тем обнаженнее фигуры, затевающие игру с мячами. И на самой вершине люди в скафандрах парят в космосе рядом с Сатурном… В тбилисской версии Прометей держит в руках не факел, а золотой шар солнца с иглами лучей. И стоит на пьедестале, покрытом венком славы.
Мог ли «Прометей» соседствовать с образом Ленина и красногвардейцами? Неужели Церетели изменил себе, поддался порыву административного восторга, изваял романтиков революции и вождя мирового пролетариата? Нет, конечно. Все это, глядя на прошлое с высоты прожитых лет, можно назвать безобидными выдумками журналистов. Поддался их влиянию серьезный искусствовед, желавший автору Добра. Спустя годы Зураб столкнется с выдумками иного рода, порожденными Злом.
Есть у меня еще один убедительный аргумент, как говорят французы, "последний довод короля". Будь действительно на «Прометее» образы Ленина и "пламенных революционеров", разве устоял бы этот столп на земле в дни диктатуры Гамсахурдиа? По его приказу взорвали «Кольца», украшавшие въезд в город по Военно-Грузинской дороге. Там Ленина не было в помине. Только два титановых кольца, которые слились в бесконечную ленту, символ единства двух народов. Если бы среди летающих фигур под звездами хоть где-нибудь промелькнул ненавистный диктатору профиль Ленина, то он бы, не колеблясь ни секунды, приказал повалить монумент и отправить его в металлолом, на переплавку. Куда попал возвышавшийся над горой монумент "Счастье народам", рухнувший без присмотра городской власти в дни недолгого правления, по словам художника, «психов».
За честь пригласить автора «Прометея» и «Солнца» на роль художника в Грузии начали домогаться разные города, известные всем страждущим курорты и малоизвестные поселки. Точкой приложения его немереных сил стали Боржоми, Хоби, Саирме…
Саирме в переводе с грузинского языка означает — олений источник, по легендам, эти звери находили тропинку к целебным водам будущих курортов. В этом поселке Западной Грузии, расположенном в лесистом ущелье, прорытом горной речкой, наш мастер проявил свое искусство на набережной, у минерального источника и спортивного ядра. Подпорная стенка между морем и горой стала сценой "Танцующих оленей". Эта мозаика создавалась по вдохновению, по принципу: "Рисую, как дети".
В другом курорте, Хоби, Зураб украсил Дворец культуры рельефным фризом из листовой меди. В те годы ее больше не считали стратегическим материалом, как при Хрущеве, допытывавшемся в Манеже у Эрнста Неизвестного: " Где взял дефицитную медь?" На что получил разъяривший его ответ: "Покупаю у водопроводчиков…" В меди Грузия тогда не нуждалась, покупать у сантехников ее не требовалось.
Местные начальники полностью доверяли столичному авторитету, полагались на его вкус. Когда-нибудь в эти грузинские поселки люди будут приезжать не только для того, чтобы попить минеральной воды, но и увидеть фантазии художника.