Сердце не лжет

Маккарти Моника

Они ехали молча, Мег впереди, Алекс и ее люди чуть сзади. Страсть остыла, и Мег чувствовала смущение. Алекс заявил, что хочет, чтобы его оставили в покое, но потом поцеловал ее. И не просто поцеловал, а словно поставил на ней свою печать. Этот поцелуй перевернул всю душу, заставив желать большего. Пребывая в его объятиях, Мег чувствовала, что Алекс принадлежал ей. Но зачем он пытается оттолкнуть ее?

Ответов от Алекса она не получит. Молчание было оглушительным. Они ехали уже почти полчаса, а он сказал всего несколько ничего не значащих слов. Мег

сгорала от желания возобновить предыдущий разговор, как и грозился Алекс. Неужели он до сих пор сердится? Она осторожно взглянула на него из-под ресниц. Нет, черты лица сейчас смягчились. Он был великолепен. Полуденное солнце играло в его золотистых волосах, поразительно контрастирующих с загорелой кожей. Алекс был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо встречала.

Судя по тому, как он оглядывался вокруг, Мег знала: этот человек готов к любым неожиданностям. И все же сейчас он не был так напряжен, как раньше. Возможно, потому что находился далеко от королевского двора, подумала Мег.

– Красиво, правда? – обратилась к нему Мег, указывая на причудливые утесы и странного вида плоскую гору на западе. – Далее не верится, что мы совсем близко от дворца.

Алекс согласно кивнул.

– Вон та большая вершина называется «Трон Артура». Когда-то она называлась «Троном Лучника». И понятно почему. Она похожа на выступ, с этой точки открывается великолепный обзор. И любая мишень как на ладони.

– В эту минуту о страхах и мишенях хочется забыть. Здесь так замечательно, – прошептала Мег. – Даже кажется, что дом не так далеко.

Алекс широко улыбнулся. Мег казалось, что ее осветил луч солнца. Эта улыбка изменила лицо Алекса. Он выглядел очаровательно юным, как беспечный мальчишка. Наверное, он и был таким, пока война и суровая жизнь не ожесточили его.

– Скучаешь по Скаю? – спросил Алекс.

– А ты разве нет? Я скучаю по всему, что там есть. По звукам волынки, по вечерам у камина, по запаху моря, по лодкам, качающимся на волнах. – Мег улыбнулась. – И по запаху селедки.

– Все это – символы нашей жизни, которые король Яков стремится разрушить. – Алекс не старался скрыть свое возмущение. – Даже наш язык неприятен королю и служит ему еще одним доказательством нашего «варварства».

– Я боюсь, что кланы потеряют свою прежнюю силу, – с сожалением отметила Мег.

Англия. Враг Шотландии на протяжении многих веков. А теперь ею управлял шотландец. Забавная ирония судьбы, возможно, но старые предрассудки и старые привычки трудно забыть. Теперь у короля были средства проводить политику против тех, кого он называл варварами.

– Этого нельзя допустить.

Пыл в его голосе привлек внимание Мег. Она повернулась, чтобы посмотреть на него. Этого человека интересовали не только битвы. Он был вовлечен в политику гораздо больше, чем могло казаться. Ответ Алекса был типичным для соотечественников Мег. Она чувствовала его разочарованность политикой короля, но не менее хорошо понимала, как трудно переломить сложившиеся реалии. Она много раз обсуждала это с Джейми

и Элизабет.

– Яков теперь король Англии, а не только Шотландии. У него два сильных правительства под рукой. Власть глав кланов урезана. Нравится тебе, Алекс, или нет, но они ничего не могут сделать.

Алекс посмотрел на нее так, словно она была едва ли не предательницей.

– Как ты можешь рассуждать так философски, так спокойно о таких важных вещах? Разве тебя не заботит твой дом, твои люди?

Его голос звенел от страсти и убеждения. Но с каких это пор наемного воина беспокоит политика? Он что – член парламента?

– Конечно, заботит, – ровным тоном ответила Мег. – Я люблю горную Шотландию и все, что с ней связано. Но как же не учитывать реальность? Мы должны искать новые решения с королем Яковом, иначе можем закончить, как Макгрегоры.

– Что ты знаешь о Макгрегорах?

Мег удивилась горячности его голоса. Он реагировал так, словно она унизила его лично.

– Достаточно для того, чтобы знать, что они обречены. Король лишил их земли и даже имени. За ними охотятся, и они вынуждены жить изгоями, чтобы не погибнуть. – Алекс пытался не показывать это, но Мег видела, что каждой клеточкой своего тела он отвергал то, что она пыталась ему внушить. – Я знаю достаточно, чтобы понять, что, если мы не найдем способа уживаться с королем, наши кланы постигнет такая же участь, как и Макгрегоров. Разве земли твоих братьев уже не конфискованы?

Алекс так крепко сжал поводья, что у него побелели косточки пальцев. Было видно, что ему не хотелось соглашаться с ней.

– Да, король Яков во многом преуспел. Но никогда не получит Данвеган.

– Хотелось бы так думать. Ведь судьба Маккиннонов связана с судьбой других кланов на Скае. Если Данвеган падет, Данкин тоже окажется в опасности. Я не хочу, чтобы Скай стал следующим Льюисом, чтобы король колонизировал нашу землю жителями равнины.

– Этого не будет, – тихо, но твердо сказал Алекс.

Мег едва услышала его, но по тону его голоса поняла, что он не досказал что-то очень важное. Алекс резко отвернулся от нее, снова пытаясь возвести между ними стену. Всякий раз, когда Мег чувствовала, что они стали ближе друг другу, он отступал. Но на этот раз она не позволит ему это сделать.

– Ты так страстно переживаешь за свой дом, но при этом сражаешься в войнах за кого-то другого…

– Я устал от твоих вопросов. – Алекс покачал головой, и в уголках рта мелькнула улыбка.

– Где, ты говоришь, сражался?

Губы Алекса сжались в тонкую линию, и по этой реакции Мег поняла, что она приблизилась к чему-то важному для нее.

– Я ничего не говорил.

– Ну хорошо, и все-таки где ты сражался?

– Повсюду, – неопределенно выразился Алекс, давая понять, что ему не нравятся ее вопросы.

Мег решила изменить тактику:

– Ты давно не был дома?

– Почти три года.

– Но почему? – Мег не представляла, как можно оставить дом на такой долгий срок.

– Мне пришлось уехать на время.