Сердце не лжет
Шрифт:
— Я скажу, чтобы Хуанита проводила вас в вашу комнату. — Круз поставил сумку на кафельный пол. — Там есть горячая вода, и вы сможете привести себя в порядок.
Появилась немолодая мексиканка. Несмотря на возраст, волосы ее, зачесанные со лба и собранные в большой пучок, были темными и блестящими. Круз что-то быстро сказал ей по-испански. Она с любопытством посмотрела на Трейси, но вопросов не задавала. Трейси схватила сумку, чтобы не дать Крузу подняться с ней в комнату, и почувствовала себя совершенной дурой, когда тот насмешливо улыбнулся и стало ясно, что он и не собирался
— Может, выпьете со мной кофе? — предложил Круз.
Трейси очень хотелось гордо отказаться, чтобы выразить протест по поводу его поведения, но у нее засосало под ложечкой. Ранний завтрак и банан на ланч — это не слишком много. Конечно, чашка кофе ничего не изменит, но лучше, чем вообще ничего…
— Пожалуй, — высокомерно ответила она.
Хуанита показала ей комнату со скромной, но милой обстановкой. Там стояли кровать с ночным столиком и кресло темного дерева. Окно закрывали белые бархатные шторы. Покрывало на постели тоже было белое с чудесной вышивкой белым же шелком. Хуанита показала ей ванную комнату, расположенную чуть дальше по коридору, потом сложила натруженные руки и вопросительно посмотрела на девушку.
— Вы говорите по-английски? — с надеждой спросила Трейси. Ей хотелось побольше узнать о хозяине.
Хуанита улыбнулась и покачала головой. Трейси вздохнула, заставила себя улыбнуться в ответ и прошептала:
— Спасибо.
Когда Хуанита ушла, Трейси в ванной смыла с себя пыль и грязь долгого путешествия. Потом девушка задумалась о том, что же ей надеть. Конечно, не хотелось, чтобы Круз Вилья де Реаль решил, что она одевается специально для него. Но после долгой дороги костюм, надетый на ней, сильно пропылился, поэтому она переоделась в золотистую шелковую блузку с овальным вырезом и того же цвета облегающие шелковые брюки.
Трейси быстро спустилась вниз и остановилась у входа в гостиную. Ее осветило пламя камина. Скачущие огоньки отражались на полированной старинной мебели, сиденья и спинки которой были обтянуты темно-красным бархатом. Огонь освещал золоченые рамы неясных портретов, висевших по стенам. Трейси вдруг подумала, что Джону не понравилась бы эта обстановка.
Он обожал сверкающие хромированные конструкции и толстое стекло в стиле модерн. Ей всегда казалась странной эта черта, так не сочетавшаяся с его профессией. Сама Трейси чувствовала себя уютнее среди вещей, в которых отражалась жизнь поколений, и предпочитала мягкий блеск старого дерева холодному сверканию дорогих искусственных материалов.
Девушка вздрогнула, когда на резном столике у дивана появился огонек. Породистая мужская рука надела стекло на изящную маленькую лампу.
Трейси поднесла руку к горлу.
— Вы меня испугали. Я вас не видела.
— Может, вы предпочитаете электричество? У нас есть генератор, но мне больше нравятся свечи или керосиновые лампы. У них такой мягкий свет.
— Да, он очень приятен, — согласилась девушка. Комната, тонувшая в полумраке, как бы служила декорацией для романтической сцены.
— Прошу вас, садитесь.
Трейси прошла по темному ковру к дивану. Оттуда она видела столовую, где Хуанита убирала посуду со стола, освещенного свечами. На блюде лежала
— Как жаль, что вы не голодны, — с фальшивым сожалением заявил он. — Омар был потрясающе вкусным!
— Не сомневаюсь.
Девушка подумала, что уж очень он ей сочувствует, видно, понимая, что она отказалась от еды из гордости.
— Их ловят неподалеку?
— Да, я обычно покупаю омаров у рыбака, который ловит их в море.
Круз открыл дверцу высокого шкафчика. Его рука замерла над хрустальным графином.
— Бокал вина? Я получаю его из винодельни Санто-Майкл в Энсенаде. Оно из винограда, выращенного здесь, у нас.
Трейси знала эту винодельню. Джон привез домой чудесные вина, купленные там. Но у нее кружилась голова от голода и возбуждения, и даже глоток вина был бы для нее опасен.
Кроме того, от хорошего вина девушка становилась романтичной и мечтательной, а сегодня, в присутствии Круза, ей следовало быть настороже!
— Благодарю вас, не стоит. Я выпью кофе.
Пришла Хуанита, и Круз попросил подать кофе. Себе он налил бокал и отпил глоток, прежде чем сел на диван рядом с Трейси.
Так, начинается, подумала Трейси, поеживаясь. Сейчас он начнет задавать разные вопросы. Но Круз продолжал смаковать вино, завороженно глядя на бокал, как будто это был волшебный хрустальный шар. Внезапно он отвел взгляд от бокала и заглянул девушке в глаза.
— Не думал, что вы так красивы, — тихо заметил он.
Трейси секунду ничего не могла сказать.
— Вы разговаривали с Джоном… обо мне? — наконец вымолвила она.
— Ну, это не совсем так. — Он нахмурился и снова перевел взгляд на бокал.
Трейси глубоко вздохнула.
— Так что же случилось между вами и моим мужем? — поинтересовалась она, боясь, что вопрос вызовет взрыв ярости.
Лицо Круза окаменело, но он постарался ответить спокойно:
— Джон исследовал пещеры с рисунками в средней части полуострова. Как вы, видимо, знаете, все пещеры с наскальными рисунками расположены именно там. Но у вашего мужа была собственная теория, в основном покоившаяся на слухах, что здесь также находится весьма важная для него пещера, которую до сих пор никто не посещал. Один мой знакомый направил Джона ко мне, потому что меня давно интересовали наскальные рисунки и я даже исследовал несколько пещер. Меня заинтересовала теория Джона, и я познакомил его с людьми, которые, как я надеялся, могли быть ему полезны, — с переводчиком и проводником, который мог достать для него мулов.
Значит, решила Трейси, она ошибалась, когда думала, что Круз был против того, чтобы Джон исследовал эти места. Наоборот, того это даже интересовало и он пытался помочь Джону.
Так что же все-таки произошло между ними? Почему Круз так ненавидит даже его имя? Она осторожно посмотрела на красивое лицо хозяина дома. В неровном мерцающем свете оно менялось, то принимая облик аристократа-конкистадора, то становясь более мягким и чувственным, как у пылкого любовника, а затем равнодушным и неподвижным, как у языческого божка.