Сердце не обманешь
Шрифт:
— Понятно.
— Мой отчим был богат. Да, я вырос в роскоши, но мне пришлось пройти определенную школу жизни. Я устроился на работу, жил в квартире, похожей на крысиную нору, и платил за свое обучение.
Не сдержавшись, Клэр рассмеялась:
— Зачем вы жили в крысиной норе, если ваша семья богата?
— Я поссорился с отчимом. — Его голос слегка дрогнул.
Клэр повесила пальто на спинку стула. Помня разговор с Джони, она знала — надо действовать осторожно. Она провоцировала Мэтта на добрые поступки ради Беллы, и наконец до нее дошло,
Она неторопливо подошла к грилю и указала на сэндвичи:
— Вам наверняка не захочется ими делиться.
— Помимо прочего, мать научила меня тому, что нужно делиться. Я гостеприимный хозяин.
— Тогда я накрою на стол.
— Договорились.
Клэр поставила на стол тарелки и чашки и приготовила кофе. Мэтт подогрел суп. Они уселись за стол, а довольная Белла сидела рядом с ними на высоком стульчике, лепеча.
— Как же вы выжили в крысиной норе?
Его рука с ложкой остановилась на полпути ко рту. Он слегка улыбнулся:
— Было нелегко.
— Могу представить!
— Сомневаюсь. Я никогда не думал, что в доме могут водиться жуки, поэтому тараканы пугали меня до чертиков.
Клэр расхохоталась:
— Боже мой!
— Стены моей квартиры были тонкими, как бумага. Я замерзал зимой и изнемогал от жары летом. Но я многому научился. — Он поймал ее взгляд. — Я узнал, какова реальная жизнь, а не тепличные условия, в которых я существовал, будучи сыном Седрика Паттерсона.
— С этим даже спорить не буду. — Клэр наклонила голову. — На самом деле, моя жизнь была похожей на вашу.
Мэтт нахмурился:
— В самом деле? Вы отказались от роскоши ради крысиной норы?
— Пусть не от роскоши, но от очень удобного дома. Я разозлилась на отца за то, что он не уделял мне внимания, и отказалась взять его деньги за свое обучение. — Она покачала головой. — На самом деле, не совсем так. Я никогда не просила у него денег за обучение, потому что хотела узнать, вспомнит ли он, нужны ли мне эти деньги. Он не вспомнил. Когда прошли все сроки уплаты, я получила уведомление, что должна выплатить за учебу двадцать тысяч долларов. Я ужасно сердилась на отца, поэтому не стала напоминать ему, что у него есть дочь.
Лицо Мэтта смягчилось.
— Что же вы сделали?
— Я пошла в банк, сняла все свои сбережения и оплатила чек.
— О…
— По крайней мере, у меня были сбережения. Отец никогда не интересовался, нужны ли мне деньги. Я получала деньги на карманные расходы, но их не хватало на оплату обучения, проживание в общежитии и покупку книг. Их хватало только на покупку еды и шампуня. И я поняла, что ему на меня наплевать. — Она сглотнула ком, подступивший к горлу от эмоций. — Поэтому я послала его к черту и пошла работать.
— Вот тогда вы стали няней.
— Да. Я перевелась на вечернее отделение и жила в тех семьях, в которых ухаживала за детьми. Я стала самостоятельной.
Мэтт насупился:
— Мы
— Немного, но моя история не закончилась так счастливо, как ваша.
Он посмотрел на нее выжидающе.
— Мой отец умер, когда я училась на третьем курсе университета. Ему не помогли заработанные деньги, из-за которых он сторонился меня. У него случился сердечный приступ, когда он остался один. Помочь ему и даже вызвать скорую помощь было некому.
Мэтт потянулся через стол и накрыл ладонью ее руку:
— Сочувствую.
— Если бы он уделял мне хоть немного внимания, я была бы рядом с ним, и он бы выжил. Но он относился ко мне так, будто меня не существовало. — Голос Клэр дрожал, в глазах стояли слезы. — Но изюминка этой истории в том, что я унаследовала все его деньги. Те самые деньги, зарабатывая которые он не обращал на меня внимания. — Она вздохнула. — Я не хотела их брать. Но я не настолько глупа, чтобы спустить их в унитаз. Я купила новую машину и квартиру, а остальное отдала на благотворительность.
Он вглядывался в ее лицо:
— Вы отдали наследство на благотворительность?
— Оно было мне не нужно. Я взяла себе немного денег для достойного существования, а остальное отдала. Я не желала брать деньги, которые украли у меня отца.
— И именно поэтому деньги вас не прельщают.
Клэр опустила глаза, не в состоянии говорить. Теперь она вспоминала не только время учебы в университете, но и детские годы, полные одиночества. К горлу подступил ком. Она скучала по своему отцу. Не только сейчас. Она скучала по нему всегда.
— Поэтому вы хотите, чтобы я стал хорошим отцом для Беллы.
Клэр кивнула.
Мэтт провел рукой по лицу:
— Мне очень жаль.
— Мне тоже. — Голос Клэр надломился. — Иногда, вспоминая прошлое, я думаю, что, если бы я требовала внимания отца, все сложилось бы иначе.
По лицу Клэр потекли слезы. Она плакала о своем отце прежде, но никогда — так откровенно и в присутствии другого человека. Но с Мэттом она могла поговорить об этом, так как знала — он ее поймет. Его отношения с отчимом были ничуть не лучше ее отношений с отцом. Но от этого ей не легче. Когда умер отец, Клэр был двадцать один год. Вне сомнения, она была достаточно взрослой, чтобы подойти к нему и потребовать, чтобы он с ней, например, пообедал.
Она встала из-за стола, чтобы найти, чем вытереть глаза.
— У вас есть бумажные салфетки?
Мэтт вскочил с места:
— Хороший вопрос. — Он бродил по кухне, ища салфетки, но в конце концов просто оторвал кусок бумажного полотенца.
Подойдя, он осторожно вытер им дорожки слез с лица Клэр.
Она посмотрела на него, и он оторопел. Она была так красива, но в данный момент его привлекла не ее красота. Между ними возникло особенное понимание.
Пристально глядя на Клэр, Мэтт наблюдал, как темнеют ее глаза. От страха? От любопытства? Он не мог сказать наверняка. Он только знал, что если сейчас же ее не поцелует, то пожалеет.