Сердце негодяя
Шрифт:
Пробираясь сквозь густеющую на глазах толпу азартных игроков и пьяниц, Джесс случайно толкнул одного из них, не заметив его закрытым повязкой глазом. До чего же ему надоела эта «заплатка»!
— Извините, я вас не видел.
Задетый вскинул руки и раз двадцать успел повторить: «Нет, это вы меня извините!», пятясь от него задом.
Неприметный проход, на который он раньше даже не обратил внимания, находился в углу за стойкой бара. Джесс вошел и сразу заметил открытую дверь слева от себя. Внутри полно ящиков, предметов мебели и всяких мелочей. Очевидно, что-то вроде складского помещения.
Джесс постучал. Никто не ответил. Он открыл дверь и всунул голову.
Кабинет? Эта каморка скорее напоминала стенной шкаф, притом не из самых просторных. Насколько он мог судить в темноте, тут помещался письменный стол со стулом, низенький конторский шкафчик, и все. Чья-то фотография в рамке на столе. Джесс поднял ее и поднес к полоске света, которая просачивалась из открытой двери. Какой-то симпатичный старикан с пухлыми щечками и окладистой седой бородой. Может, ее папаша? Если так, она на него ничуть не похожа.
Вдруг из-за последней двери, из-за той, что должна вести из кабинета к ней в спальню, раздался голос. Мужской голос.
— Дерьмо! — негромко выругался Джесс. У него заныло под ложечкой — совершенно незнакомое чувство, заставшее его врасплох. Мужчина в ее комнате. А ведь на дворе еще светло! Если она собирается и дальше продолжать в том же духе, могла бы по крайней мере дождаться темноты.
Он уже стал потихоньку поворачиваться, чтобы уйти, когда мужской голос внезапно пролаял какой-то отрывистый приказ. Джесс остановился в нерешительности. Послышался голос Кэйди, но слов он не разобрал. И вдруг раздался женский визг. «Ах ты, мерзавец! — четко расслышал Джесс. — Прекрати немедленно!»
Джесс одним прыжком пересек тесную комнатушку и с такой силой рванул дверь, что она распахнулась и хлопнула по стене со звуком, похожим на выстрел.
Спальня. Обои в полосочку, красный ковер, большая, манящая, отделанная бронзой кровать. Все эти несущественные детали запечатлелись у него в мозгу за миг до того, как его взгляд упал на Кэйди и двух мужчин.
Он их узнал. Клайд, тот, что отличался благоразумием, держал Кэйди сзади за локти, предоставив возможность Уоррену, гнусному недомерку, задиравшему Джесса этим утром, залезть за пазуху ее халата с пестрым пейслийским узором [13] . При этом Уоррен держался на расстоянии вытянутой руки, оттопырив зад, чтобы избежать удара по самому чувствительному месту, а голые ноги Кэйди тем временем работали, как крылья мельницы.
13
Ткань со сложным восточным узором, получившим в просторечии название «языки», первоначально выпускалась в городе Пейсли, Шотландия.
При его появлении все застыли.
— Та-ак, что мы тут имеем? — грозным шепотом, заставлявшим холодеть его самого, протянул Джесс. — А знаешь, чего я не переношу, Уоррен? Когда здоровые парни пристают к женщине.
Клайд разжал руки и отступил на шаг. Кэйди вырвалась, яростно
У него же не было времени осознать свой страх.
— Когда пристают к женщинам и бьют лошадей — вот две вещи, которых я не выношу. Я начинаю злиться. А знаете, что бывает, когда я злюсь?
— Это не твое дело, — расхрабрился кривоногий зловонный гнойник Уоррен.
Тут Кэйди пнула его по колену со всей силой, на какую была способна, не рискуя при этом сломать себе ногу.
— А-а-а! Вот сволочь! — Завопил он, схватившись за колено.
— Убирайся отсюда, Тэрли, и никогда не возвращайся!
Кулаки у нее были стиснуты, глаза сверкали. Казалось, она готова на все.
— Можете его не убивать, — бросила она Джессу. — Вообще-то мне все равно, но он этого не стоит. И Клайд тоже.
— Вашу амуницию я заберу, — зловеще прошептал Джесс. — Давайте ее сюда. Оба.
Тэрли, он же Уоррен, откинул в сторону полу куртки, демонстрируя свою пушку точно так же, как и утром.
— Мой револьвер ты не получишь. Но уж теперь, парень, считай, что ты сам напросился.
— Ошибаешься, я ничего не прошу. Я пристрелю тебя на месте. Сейчас ты жив, через пять секунд будешь мертв. Считаю до пяти. Раз.
Джесс и сам не понимал, каким образом такие слова свободно выходят у него изо рта, пока сердце замирает от страха. Боже милостивый, он рожден для этой жизни!
Протянув руку, он пробормотал:
— Рукояткой вперед.
Безобразная рожа Тэрли побагровела, но он подчинился, непрерывно изрыгая проклятья.
— Ш-ш-щ, — зашипел на него Джесс, и Уоррен замолчал. — Так, теперь ты.
Клайд отдал пушку, не пикнув. На комоде у Кэйди стоял аквариум с золотыми рыбками. Тэрли едва не раскололся пополам, когда до него дошло, что намеревается сделать Джесс. Он согнул колени и даже вскинул руки, словно собираясь прыгнуть. Но Джесс подзадорил его улыбкой, давая понять, что ждет только повода, одного неверного движения, и Тэрли струсил.
Плюх! Плюх! Три оранжевые рыбки в панике брызнули во все стороны. Пузырьки воздуха выплыли из стволов двух шестизарядных револьверов, подчинялись к поверхности и лопнули.
— А теперь убирайтесь. Только посмейте еще раз побеспокоить эту леди, и я вас убью. Не спеша. Вы меня понимаете?
Тэрли ощерился в бессильной ярости. Если бы взгляды могли убивать, Джесс уже валялся бы на полу бездыханным и Кэйди тоже. Но у Тэрли не хватило смелости даже выругаться на прощание. Он молча повернулся и вышел через заднюю дверь. Клайд поплелся за ним.
Кэйди никак не могла опомниться. «Он даже не вытащил свою пушку», — повторяла она про себя, судорожно стягивая на груди полы халата и глядя на Голта как на второе пришествие. Нет, в самом деле, Уоррен Тэрли был, конечно, продажным и злобным сукиным сыном, но его никак нельзя было назвать трусом. А Голт отобрал у него револьвер. Она скосила глаза на аквариум и успела заметить, как последний пузырек вырвался из дула и всплыл к поверхности. Моди, Грэйси и Сесил плавали вокруг, с любопытством тычась носами в непонятные предметы.