Сердце ночи

Лазарева Ярослава

Я села за стол. Грег отрезал мне кусок и положил на тарелку. Тут же стоял чайничек с зеленым чаем. Его аромат разносился над столом и смешивался с запахом цветов. Торт и вправду оказался необычайно вкусным. Я съела два довольно больших куска. Константин с явным удовольствием наблюдал за мной. Когда я закончила, он снова хлопнул в ладони. И тут же возле беседки возникло какое-то облачко, зазвучала тихая мелодия. Облачко распалось на несколько сгустков тумана, которые приобрели очертания девушек в полупрозрачных белых одеяниях. Они начали кружиться в медленном танце. Когда он закончился, девушки

поклонились и растворились в воздухе. Я поблагодарила сияющего Константина и решила под благовидным предлогом закончить эту «увеселительную» программу. В уме я начала подбирать слова, чтобы не обидеть хозяина, но в этот момент раздалось уханье и какой-то резкий писк. Прямо перед беседкой свалился большой растрепанный ком серых перьев. Он тут же распался на разъяренного филина и щелкающую клювом нелепую огромную сову.

— Киззи! — вскрикнула я.

— Атанас?
– одновременно со мной произнес Грег.

— Какая прелесть!
– чему-то обрадовался Константин и даже уселся удобнее, словно находился в театре.

Для него подобная сцена была, по-видимому приятным развлечением.

Филин начал нападать на сову, угрожающе ухая. Она смешно подпрыгивала на своих коротких лапках и целилась ему клювом в голову. Я усмехнулась, наблюдая за ними, но Грег не выдержал. Он вскочил, схватил филина за туловище и как следует его встряхнул. И вот перед нами стоит Атанас. Последние метаморфозы произошли мгновенно — загнутый клюв превратился в нос, большие круглые глаза уменьшились и спрятались под выступающие надбровные дуги, распушенные перья пригладились и стали седыми волнистыми волосами. Атанас тряхнул головой и пригладил растрепанные пряди.

— Старая дура! — злобно прошипел он. — Ты меня оцарапала своим мерзким клювом!

И он пальцем прижал маленькую, но кровоточащую ранку на щеке.

Сова уже превратилась в Киззи. Она отскочила от Атанаса и остановилась, упираясь в полные бока руками.

— Сам ты старый дурак! — довольно миролюбиво ответила она. — Нечего было у меня добычу отнимать!

— Вы позволили себе охотиться в моем поместье?
– вроде бы спокойно уточнил Константин.

Но у меня мурашки побежали по спине от металла в его голосе.

— Не! Что ты, милый!
– забормотала Киззи и умильно заулыбалась. — Мы отлично знаем правила! Улетели очень далеко, за Анапу! Там в горах неподалеку от какой-то деревеньки...

— Атанас! Этого я от тебя не ожидал!
– сухо заметил Константин и встал. — Я ведь предоставляю вам свежей крови сколько угодно!

— Да я и погнался за ней, чтобы предотвратить охоту! — пояснил Атанас. — Знаю, как ты бываешь недоволен, если кто-то нарушает установленные тобой законы.

— Это необходимая мера! Мне ли вам объяснять! Стоит начать здесь охотиться, разговоров не избежать! Сам я давно этим не балуюсь, всем известно, но вот мои балы иногда приводят к подобным инцидентам. Не все гости понимают... Значит, это ты решила нарушить мои условия? — грозно спросил он, приблизился к Киззи и наклонился над ней.

Она втянула голову в плечи и стала в два раза меньше ростом.

— Могу отправить ее обратно в Англию, —предложил Атанас.

— Нет, господин! — заныла Киззи. — У меня так мало развлечений! Для меня это

целое событие!

Она бросилась к Атанасу, вцепилась в его колени и состроила умильную физиономию. Но я видела, как хитро поблескивают ее глазки.

«Черт бы их всех побрал! — подумала я про себя, встала и пошла из беседки. — В конце концов, это мой день рождения. Но и тут они ухитрились испортить настроение».

— Лада! Куда ты?
– услышала я голос Атанаса, но даже не обернулась.

Мне хотелось бросить все и немедленно уешь в Москву. Надоела вся эта компания!

Грег нагнал меня на липовой аллейке, взял за руку и молча пошел рядом. Я была благодарна ему за то, что он избегает лишних слов и ненужных объяснений. Дома я пошла в душ, с трудом сдерживая слезы. Мне не хотелось, чтобы Грег видел, насколько все происходящее меня огорчает.

«Может, ну его, этот бал? — метались мысли.
– Если Грег захочет, то пусть идет. А я могу и здесь прекрасно время провести... Или вообще уехать в Москву!»

Представив, что завтра же сажусь в самолет и улетаю отсюда, я даже начала улыбаться, на душе полегчало. Но в то же время я знала, что не сделаю этого. Ведь послезавтра день рождения Грега. Все его родные собрались здесь. Даже Порфирий, хотя я была в курсе, какой он домосед. Но ради Грега он совершил это путешествие. И я отлично понимала, какой нанесу любимому удар, если вот так просто уеду.

— Нужно потерпеть и постараться не обращать ни на кого внимания! — пробормотала я, выбираясь из душа и вытираясь. — Не вечно же мы будем здесь гостить! Завтра этот жемчужный бал, затем день рождения, а там и уехать можно.

Мне сразу стало спокойнее. Я хотела снова надеть васильковое платье, но передумала, и выбрала голубые джинсы и бледно-розовую кофточку с кружевными вставками. Расчесав волосы, я сильно похлопала себя по шекам, чтобы не выглядеть бледной и утомленной. Когда появился румянен, улыбнулась своему отражению и спустилась в гостиную.

— «...Total carnage sudden death

Sent from a morbid mind possessed

A godless mekka now awaits,

as hellish flames desecrates Enemy of God

Purity and innocence is killed

Enemy of God

Peace died long ago when life stood still»[16], —

услышала я хрипловатый голос солиста в сопровождении тяжелых гитарных аккордов.

Грег сидел на диване, откинувшись на спинку и закрыв глаза. Я медленно приблизилась. Он не прореагировал. Тогда я села рядом и взяла его за руку. Он остался неподвижен и сидел так, пока песня не закончилась. Тогда я взяла пульт и выключила центр.

— Что-то знакомое, — сказала я. — Но не могу вспомнить.

— Это «Kreator»[17]– сообщил он, - композиция называется «Enemy of God».

— «Враг бога», - машинально перевела я.
– Хочешь послушать металл?

— Но ты этого не хочешь, - констатировал он.

Потом вытащил из кармана рубашки тонкую, словно ниточка, золотую цепочку с кулоном и виде бриллиантового клыка. Его вертикальные грани искрились всеми цветами радуги. А конец был остро заточен. Украшение выглядело просто и в то же время изысканно. Грег положил его в мою раскрытую ладонь.