Сердце Отчизны
Шрифт:
Надеюсь, что Вы получили от меня письмо с открыткой американского консульства, где сообщается адрес юного норвежца [25] . Другим путем разыскать его было невозможно. Надеюсь, что дед уже вошел с ним в сношение. Если я могу Вам помочь, с величайшим удовольствием приму на себя поручение.
Вчера я слышала, что весною собирается в Норвегию (значит, в Кристианию!) наш милый москвич, маститый профессор Веселовский [26] . Он думает поселиться в горах. Вы, вероятно, знакомы с ним. Он специалист по новой литературе, главным образом имеет труды по влиянию Запада на нашу литературу XIX века. Если Алексей Николаевич не передумает, то не будет ли у Вас, многоуважаемый Олаф Иванович, каких-нибудь поручений или пожеланий? Мы с радостью купим Вам, что Вам захочется, а Веселовский такой обаятельный, добрый человек, что не откажется захватить и привезти Вам, что Вы пожелаете. Может быть, Вы сами хотите непосредственно с ним списаться, но я думаю письма идут слишком долго, – он собирается в середине мая.
25
Этой открытки в архиве Брока не оказалось, так
что установить личность юного
26
Алексей Николаевич Веселовский (1843 – 1918), литературовед, специалист в западной литературе.
Пожалуйста, когда будете писать в Вену академику Ягичу и его семейству, передайте им наш дружеский и сердечный поклон. Как-то старик Ягич переживает эти печальные времена. Здоров ли он, краса всей славянской науки?
Будьте так добрый передать наш глубокий поклон Вашей супруге и, если увидите, госпоже Dagny Kristensen. Ваша преданная Софья Шиль». [27]
Видимо, Брок воспользовался предложением Софьи Николаевны и попросил купить для него первый том из «Полного собрания сочинений Ф.М. Достоевского», где были опубликованы статьи О.Ф. Миллера и Н.Н. Страхова [28] . С этой просьбой он обращался в конце 1914 года к А.А. Шахматову [29] , но тот был очень занят и забыл об этой просьбе [30] .
27
Письмо С.Н. Шиль к О. Броку от 28.4.1915: NB, Brevs. 337.
28
Миллер Орест Федорович (1833 – 1889), историк литературы, фольклорист, публицист. Материалы для жизнеописания Ф.М. Достоевского. Страхов Николай Николаевич (1828 – 1896), критик, публицист, философ, член-корр. ИАН (1888). Воспоминания о Федоре Михайловиче Достоевском // Ф.М. Достоевский. Полное собрание сочинений. Т. 1. СПб., 1883.
29
Письмо О. Брока к А.А. Шахматову от 5.10.1914: СПФ АРАН, ф. 134, оп. 3, ед. хр. 186, л. 343.
30
Письмо А.А. Шахматова к Броку от 3.3.1915: NB, Brevs. 337.
Несмотря на большое желание исполнить просьбу профессора, старания и приложенные усилия, купить эту книгу Софье Николаевне не удалось, о чем она сообщила в коротком письме: «Многоуважаемый Олаф Иванович, очень рада была получить Вашу милую открытку. Надеюсь, что Вы и Ваша жена хорошо проводите лето. Стараюсь достать для Вас у букиниста книгу о Достоевском, пока, однако, никак не могу ее раздобыть. Это странно, у нас старые книги продаются на вес, и потом листы из них служат в лавочке на завертывание селедки! Итак, книга вышла в 1886 году, а через 30 лет ее не найдешь на вес золота! Все-таки еще спрошу в разных местах. С величайшим удовольствием и радостью буду всегда к Вашим услугам. Если надо что купить из новых книг, всегда могу для Вас это сделать. Но что касается просьб Станки Решетар, напишите ей, пожалуйста, что я, к сожалению, не могу их исполнять. Если она подумает, то согласится со мной. Мы уезжаем скоро на все лето в Крым. Письма пересылаются туда по старому адресу. Сердечно желаю всего лучшего! Ваша Софья Шиль». [31]
31
Письмо С.Н. Шиль к О. Броку от 9.6.1915: NB, Brevs. 337.
Через год, в ноябре 1916, когда Софья Николаевна уже была в Крыму и вернулась оттуда только через пять долгих мучительных лет, Брок получил сообщение от М.А. Хованец с просьбой переслать ее письмо в Вену: «Многоуважаемый господин профессор! Позволяю себе Вас просить переслать прилагаемое письмо милой Ст. И. Решетар. Я очень хорошая подруга Софьи Николаевны Шиль, и два года тому назад заботилась о М. Санцине. С глубокой благодарностью М. Хованец». [32]
Исходя из имеющихся в Осло архивных документов, следующее сообщение о Софье Николаевне Брок получил только через восемь лет. В конце февраля 1924 года ему писал из Москвы норвежский посол Якхельн, что в этот день его посетила старая добрая знакомая профессора Софья Николаевна Шиль. Поводом для визита было то, что она хотела сообщить о третьем издании ее книги о Норвегии [33] и попросить для этой книги портреты Генрика Ибсена [34] и Бьёрнстьерне Бьёрнсона [35] . Это могли бы быть обыкновенные открытки, но хорошего качества. Исполнить эту просьбу норвежцу было нетрудно.
32
Письмо М.А. Хованец к О. Броку от 13.11.1916: NB, Brevs. 337.
33
Речь идет об упомянутой выше книге С.Н. Шиль «Путешествие по Норвегии», переиздание которой в то время было для Софьи Николаевны жизненно важным: она была тяжело больна, голодала, не имела никаких средств к существованию и пыталась найти хотя бы какой-нибудь заработок, чтобы выжить и не умереть с голоду. Но для высокообразованной интеллигентной писательницы и преподавательницы в голодной Москве начала 1924 года заработать на кусок хлеба оказалось невозможно. Третье издание книги, на которое она так надеялась, не состоялось.
34
Генрик Юхан Ибсен (1828 – 1906), норвежский драматург, основатель европейской «новой драмы», поэт и публицист.
35
Бьёрнстьерне Мартиниус Бьёрнсон (1832 – 1910), норвежский писатель, лауреат Нобелевской премии, автор слов национального гимна Норвегии.
Во время этой встречи Якхельн рассказал Софье Николаевне, что год назад Олаф Брок был в Москве и собирал материал для книги «Диктатура пролетариата». И тогда она очень огорчилась, что не встретилась с норвежским профессором, потому что полагала, что могла бы быть полезной в сборе необходимого материала,
36
Письмо Ю. Якхельна к О. Броку от 25.2.1924: NB, Brevs. 337.
Брок исполнил просьбу старой доброй знакомой, изложенную в письме Якхельна. Он послал портреты и письмо, но не на домашний адрес Софьи Николаевны, а в норвежскую миссию в Москве, поскольку уже на себе ощутил реакцию советов на его обличительную книгу и понимал, какие могут быть последствия для его русских знакомых, оставшихся в «советском раю».
В середине апреля Якхельн сообщил Броку о том, что снова приходила Софья Николаевна, забрала присланные портреты норвежских классиков, поблагодарив за них, но письмо, адресованное ей, она с собой не забрала, а прочитала его здесь же, и после прочтения попросила посла сразу же это письмо сжечь. Якхельн пишет о возникшем неприятном чувстве, будто бы делаешь что-то незаконное. Софья Николаевна была очень встревожена и просила срочно передать Броку, чтобы тот не посылал ни приветов, ни просьб, ни поручений своим знакомым, потому что после выхода «Диктатуры пролетариата» за связь с автором люди подвергались преследованиям и арестам. В этом письме Якхельн также сообщает Броку и о своих наблюдениях: о тяжелом положении в России, об арестах и жестоком физическом истреблении интеллигенции. [37]
37
Письмо Ю. Якхельна к О. Броку от 14.4.1924: NB, Brevs. 337.
В конце апреля 1924 года слабое состояние здоровья Софьи Николаевны резко ухудшилось, и она решила передать часть своего архива (в основном рукописи статей и литературных произведений) в библиотеку Московского университета. Но рукопись своей последней книги «Сердце отчизны» Софья Николаевна в библиотеку не отдала, потому что уже сомневалась в надежности этого заведения и боялась не только лишиться книги, но и подвергнуть опасности сестру и близких знакомых. О себе она уже не думала, потому что чувствовала, что жить ей оставалось недолго. Дома хранить рукопись было невозможно из-за ужесточившихся обысков и массовых арестов интеллигенции. Поэтому Софья Николаевна отправила пакет из Москвы с норвежским послом Якхельном в самое надежное место, в Осло, «дипломату славянских народов» [38] , старому доброму знакомому, человеку, которому она полностью доверяла, профессору Броку с просьбой сохранить эту рукопись до тех пор, пока в России не наступит другое время.
38
Меткое определение, данное Броку его известным земляком писателем Кнутом Гамсуном (1859 – 1952), точно характеризует деятельность норвежского слависта во время военных и революционных потрясений, обрушившихся на Европу в первой половине прошлого века. Из письма В. Крага О. Броку от 27.06.1924: NB. Brevs. 337.
Лирические картины «Сердце отчизны» – это крик отчаяния, слезы, боль и светлая радость надежды. Книга была написана в Севастополе, где Софья Николаевна, одинокая, тяжело больная, голодная, без средств к существованию и почти ослепшая, переживала, пожалуй, один из самых тяжелых периодов, когда казалось, что жизнь кончена, что никогда уже не будет сил подняться, вздохнуть полной грудью, увидеть солнечный свет.
И вдруг, как в капле воды, в сознании одна за одной стали возникать замечательные картины, дающие силы и вдохновляющие к жизни: «Будучи в больнице в моей маленькой комнате с плотно закрытыми ставнями, с повязкой на глазах я часами ходила взад и вперед, натыкаясь на столик и стулья. В отчаянье и тоске лились слезы в бессонные ночи и дни, омывая солью мои больные глаза. В этом исступлении отчаяния я думала, что уже никогда больше не увижу Москвы, не увижу Кремля, златоглавого храма, тех мест, где было столько пережито, столько воспринято и отдано душою. Москва чудилась мне в темноте, меня окружавшей; она во всех подробностях вставала в памяти, ей навстречу воскресала вся нежность, вся любовь, как живой, далекой, доброй матери. И вдруг стали слагаться отдельные картины: одна, другая, третья, – каждая сама по себе, цельная и яркая, будто я их видела здоровыми глазами и слышала, и ощущала всеми чувствами тела. Я взяла какие-то листки бумаги и, плача солеными слезами последнего горя, стала ощупью, не видя, писать строчку за строчкой, как будто кто-то мне диктовал, – Сердце отчизны… с эпиграфом католической молитвы, которую чертят на надгробных памятниках: De profundis clamavi ”Из глубины взываем…” [39] Надгробное рыдание, над которым понемножку вырастала живая поросль картиной жизни, московской прежней жизни, – и каждая будто утешала меня, внедряя мир и какую-то неожиданную и необъяснимую радость». [40]
39
Более точный перевод латинской цитаты: «Из глубин (я) воззвал…»
40
С.Н. Шиль. Крымские записки: 1916 – 1921. М., 2018, с. 201–202.
С тех пор прошло 96 лет. Последняя книга С.Н. Шиль вернулась в Россию. Норвежский профессор просьбу русской писательницы исполнил.
Текст публикуется с сохранением авторской орфографии и пунктуации. Опечатки, описки, орфографические, грамматические и пунктуационные ошибки исправлены; используемое автором написание месяцев, должностей, званий, учреждений и т. п. с прописной буквы исправлено на строчную; спорадически встречающиеся в тексте устаревшие грамматические формы и буквы заменены на современные. В подстрочных примечаниях помещены пояснения к тексту, перевод иностранных слов, библиографические отсылки и комментарии составителя.
Т.П. Лённгрен
Университет Тромсё UIT –
Норвежский арктический университет
De profundis clamavi…
I. Из великой скорби моей
Из глубины тоски моей вызываю твой образ, моя Москва, – ты великая, простая, щедрая, сердце отчизны!
Силою урагана оторваны мы от тебя, нежно-любимая, и стала ты для нас, как недоступная дальняя планета.