Сердце Пламени
Шрифт:
— О нет… нет… — лихорадочно шептал Бенеш. — Замолчите… оставьте меня… последний листок… нет, я не хочу!
И тут все закончилось. Трое роданов, покрытые потом и тяжело дышащие, очутились на крохотной площадке, откуда начинались еще два коридора. Лестница осталась внизу.
— Видят боги, это было не очень приятно… — сказал Гундихар, дергая себя за бороду. — Но ничего, есть надежда, что дальше будет полегче. Куда идем?
Один коридор вполне мог принадлежать любому из человеческих замков — прямой, с гладкими стенами и горящими факелами. Другой больше напоминал круглую нору, из него
— Мы уже по разу выбрали. Теперь решать тебе, Бенеш, — проговорил Олен.
— Ну, пойдем туда, где факелы… — неожиданно быстро определился ученик мага. — Оттуда вроде бы тянет свежим воздухом.
Вопреки ожиданиям, в коридоре их встретил лишь горький запах камня и пыль на полу. Звук шагов улетел вперед и вернулся шуршащим эхом, чуть заметно колыхнулось пламя факелов. А затем стало ясно, что в обеих стенах имеются двери, точнее — высокие прямоугольные окна.
— О, степь! — сказал гном, когда трое роданов подошли к первому. — Вот только где наши? Или мы на другую сторону глядим?
— Трава зеленая, — Олен пригляделся и различил высоко парящего орла. — Мы видим степь летом, непонятно только, прошлым или будущим.
— Или… — слова застряли у Бенеша в глотке, когда на горизонте появилась точка, выросла в колонну всадников.
Они ехали неторопливо, зеленокожие и вислоусые, в круглых шлемах и кольчугах, а ветер трепал размещенные на высоких шестах знамена, белоснежные, с черной рукой, сжимающей молот.
Орки под флагами Восставшего Мага.
— Это же… да… пять с лишним веков назад! — воскликнул ученик мага. — Они идут на север, ему на помощь, чтобы отправиться в поход на Безарион и погибнуть… из всех орков Великой степи тогда вернулось несколько сотен…
— Мы сюда не картинки рассматривать пришли! — сурово бросил Гундихар. — Идем! Чем скорее отсюда выберемся, тем лучше!
Но у следующего окна, за которым чернела ночь, он невольно остановился. Во все глаза уставился на висящую в черном небе луну, на высящуюся посреди лесистой долины башню, будто выкованную из серебра, высокую и тонкую. Взгляд притянули взлетающие с ее вершины огненные шары.
— Это еще что? — Олен задумчиво почесал голову.
— Такое строят, — голос гнома стал необычайно робким, — наши сородичи, обитающие по другую сторону Опорных гор. Они живут на поверхности как люди или эльфы, и магия у них своя, особая…
С вершины башни сорвался огромный шар белого огня, помчался в сторону едва различимого на горизонте хребта. Исчез из виду, и над далекими вершинами забушевало пламя, словно молнии били из земли в небо. А затем содрогнулся весь мир, закачались деревья, запрыгала вверх-вниз луна, прекрасная башня разломилась посередине и упала наземь грудой сверкающих обломков.
— Я знаю, что это, — сказал Бенеш, — День Любопытства, когда маги белых гномов пытались узнать, что же такое Безымянный…
— А… э, да? — Гундихар затряс головой. — Проклятье, мы опять остановились! Нужно идти дальше!
— Все, больше ни на что не смотрим! — решительно проговорил Олен.
В третье окно, где в долине у берега реки сошлись две исполинские армии, глянул мельком. У остальных даже не повернул головы, лишь краем глаза
А потом коридор закончился, стала видна еще одна лестница, идущая на этот раз вниз.
— Что делать, пойдем туда, — сказал гном, — не возвращаться же…
Когда начали спуск, снизу, из пыльного мрака прилетел тоскливый, полный злобы вой.
— Тут могут быть… прежние жертвы, точнее — их тени, — опасливо проговорил Бенеш. — Ну, тех, кто зашел в эти руины очень давно и не смог выбраться…
— Они нападут? — спросил Гундихар, не оборачиваясь.
— Кто знает? — ученик мага пожал плечами.
Внизу лестницы начался самый настоящий лабиринт из узких и темных коридоров. Пошли по нему наугад, а вскоре потеряли направление. После часа блужданий вышли в большой зал, в центре которого стоял кубический алтарь из черного камня, а в стенах виднелись ниши. Занимавшие их изваяния будто вышли из-под резца безумного мастера, но казались живыми.
— Где-то я такое видел, — Олен вгляделся в одноглазого карлика с непропорционально большими удами, и вздрогнул от омерзения.
— И г-г-г-де? — пискнул Бенеш.
— В заброшенном городе посреди Вечного леса. Ой, это мне кажется, или они и в самом деле шевелятся?
Карлик издал скрип плохо смазанной двери, его тонкие руки дрогнули. Из соседней ниши шагнула каменная тварь, снизу до пояса напоминающая человека, а выше состоящая из одних щупалец. Блеснули усеивающие их присоски, посыпалась на пол мелкая пыль.
— Интересно, насколько они крепкие? — Гундихар приподнял «годморгон», а Олен взялся за рукоять меча.
Рендалл помнил о том, что обнажать его нельзя, но решил, что если погибать, то лучше в бою.
— Не вздумай! — горячо прошептал Бенеш. — Это те самые тени! Злость, отвращение, страх и ненависть, вложенные в удары, только напитают их силой, наделят жизнью и позволят убивать!
— Так что, мы должны просто стоять и смотреть? И тогда они не смогут причинить нам вреда? — Олен облизал губы, вгляделся в приближающиеся статуи — многогрудых женщин с волчьими головами, четырехногих тварей вовсе без голов, но со ртами на животе. Все они двигались неравномерно, рывками, словно тащили себя по полу. Но неумолимо сжимали кольцо вокруг троих роданов.
— Да, именно так!
— Ну, я попробую… — Гундихар засопел.
Страшилища обступили со всех сторон, стал ощутим запах гнили, старой плесени, какой обычно царит в заброшенных подвалах. Олен с трудом удержал руку от того, чтобы выдернуть клинок и обрушить на подобравшуюся вплотную каменную тварь. На спине и шее выступил пот, соленые капли потекли по лицу, глаза защипало.
Бенеш тонко пискнул, как задавленная мышь, и в то же мгновение десятки щупалец метнулись к нему. Гундихар издал сердитый рык, но не пошевелился, Олен закрыл глаза и стиснул челюсти. Постарался забыть о том, где они находятся, что именно им угрожает, отодвинуть в сторону страх и злость. Вспомнил, как пятнадцать лет назад свалился с воза и ободрал ногу, как плакал тогда, а мама утешала…