Сердце убийцы
Шрифт:
Арчи улыбается.
— Беспокоишься обо мне?
Она кивает.
— Тебе нельзя сдаваться. Борись за свою жизнь.
— Чтобы ты могла убить меня жидкостью для прочистки труб?
— Да.
— Сумасшедшая.
— Я не сумасшедшая, — с безумным упрямством возражает Лоуэлл тонким голоском. — Я очень здравомыслящая. А если ты, милый, умрешь раньше положенного, убью твоих детей! И Бена, и Сару. — Греттен назидательно поднимает вверх скальпель. — Бен ходит в детский сад начальной школы Кларка. Его я изрежу на кусочки. Ты сделаешь так, как я скажу. Будешь жить столько, сколько велю. Понятно?
Он кивает.
—
— Да.
— Я не злая, — говорит Греттен, смягчаясь. — Просто беспокоюсь.
— Понимаю, — поддакивает Арчи.
— Спрашивай меня, о чем хочешь. Расскажу тебе об убийствах все, без утайки.
В желудке и горле пульсирует боль. Каждое глотательное движение будто ножом по горлу.
— Мне уже ничего не надо, Греттен.
У нее дрогнули губы. Она выглядит чуть ли не обиженной.
— Ты начальник опергруппы! Просто обязан взять у меня признательные показания!
Арчи смотрит не на нее, а в потолок — на трубы, провода, флуоресцентные светильники.
— Я занят борьбой со своей стафилококковой инфекцией.
— Хочешь посмотреть новости? Принесу телевизор сверху!
— Нет, — отказывается Шеридан, ужасаясь при мысли увидеть по новостям Дебби в роли вдовы.
— Ну перестань! Сегодня показывают репортаж с твоей панихиды. Это тебя взбодрит.
— Нет. — Его сознание ищет, чем бы ее отвлечь. — Дай мне выпить чистящую жидкость. — И умоляюще смотрит на нее без всякого притворства. — Пожалуйста! — Он очень устал. — Я хочу.
— Что ты хочешь? — Греттен довольно улыбается.
— Хочу выпить чистящую жидкость, — отчетливо произносит Арчи. — Дай мне ее с ложечки.
Греттен встает и занимается приготовлениями, тихонько напевая что-то себе под нос. Пленник отделен от всего происходящего кодеиновым туманом и будто наблюдает за ней через зеркало заднего вида. Подходит Греттен, и они повторяют вчерашнюю процедуру. Сегодня боль намного сильнее, и Шеридана тошнит на кровать.
— Это кровь, — удовлетворенно замечает Греттен. — Отрава разъедает пищевод.
Вот и хорошо, думает Арчи. Хорошо.
Он умирает. Лоуэлл поставила ему морфийную капельницу, потому что глотать таблетки у него уже не получается. Шеридан кашляет кровью. Греттен практически неотлучно находится возле его кровати. Она просто сидит с белым полотенцем в руках, вытирая им кровь во время приступов кашля и текущую изо рта слюну, которую пленник не в состоянии сглотнуть. Арчи ощущает запах трупа и слышит голос мучительницы. Это все. Других ощущений нет. Ни боли, ни вкуса. Поле зрения сузилось до нескольких футов прямо перед глазами. Он может понять, когда Лоуэлл касается его, различить ее белокурые волосы, пальцы, открытое предплечье. Но аромат сирени исчез.
Греттен наклоняется и осторожно поворачивает к себе его голову. Ее лицо в свете ламп колеблется и плывет.
— Пора, — говорит она.
Арчи утомленно моргает. Вокруг лишь густая, податливая, теплая тьма. Слова Греттен даже не откладываются у него в сознании, пока ему в рот не пролезает ложка. На этот раз воспаленное горло не пропускает отраву внутрь, и когда Греттен льет следом воду, Шеридан захлебывается, и его вырывает. На грудь выплескивается жуткая бурая смесь. Тело корчится в чудовищной судороге, черная волна боли прокатывается от паха до головного мозга. Задыхаясь, подопытный лихорадочно хватает ртом воздух,
Греттен обеими руками обхватывает его голову и прижимается лбом к его щеке. Арчи мечется в оковах и продолжает кричать что есть мочи, выплескивая скопившиеся внутри страх и боль. Воспаленное горло не выдерживает усилия, крик сипнет и обрывается, переходя в сухие, судорожные хрипы. Когда дыхание выравнивается, Греттен поднимает голову и начинает медленно вытирать с его лица пот, кровь и слезы.
— Я нечаянно, — всхлипнув, по-детски оправдывается Арчи.
Греттен выпрямляется на стуле, некоторое время задумчиво смотрит на Шеридана, затем встает и уходит. Возвращается со шприцем в руке и говорит:
— Думаю, ты уже готов. — Показывает шприц. — Здесь дигиталис. Он остановит твое сердце. Ты умрешь. — Лоуэлл нежно касается его лица тыльной стороной ладони. — Не бойся. Я буду рядом с тобой до самого конца.
Арчи тихо радуется. Смотрит, как Греттен впрыскивает дигиталис в катетер, ведущий от капельницы в вену, потом занимает место у его смертного одра, берет в одну руку его пальцы с побелевшими костяшками, а другую кладет ему на лоб.
Он не вспоминает о Дебби, о Бене и Саре или о детективе Арчи Шеридане и его оперативной группе. Все внимание сосредоточено на Греттен. Других мыслей в голове нет. Если ни на что не отвлекаться, решает Арчи, страха не будет. Учащенно колотится сердце — быстрее, еще быстрее и наконец вообще сбивается с ритма, перестав быть его сердцем, превратившись во что-то чуждое, постороннее. Просто поодаль кто-то отчаянно, бешено стучится в чью-то дверь. Лицо Греттен — последнее, что видит Арчи, когда внезапная боль охватывает верхнюю половину туловища. Она все сильнее сдавливает грудь. Глаза обжигает ослепительная белая вспышка, после чего наступает покой.
Глава 40
Йен зарулил на автостоянку перед домом Сьюзен. Она сняла со своих черных брюк прилипшую пушинку рыжей собачьей шерсти и стряхнула ее на коврик. В «субару» Йена пахло автокосметикой и собакой его жены породы уэлш-корги. За столиками уличного кафе на углу здания нежилась на весеннем солнышке молодежь в шикарных прикидах, дымила сигаретами и лениво перелистывала журнальчики альтернативного содержания.
Они работали официантами или в залах игральных автоматов либо вообще нигде не работали, и у них, похоже, всегда было свободное время. Уорд завидовала им. Они напоминали ей закрытую для посторонних и потому вожделенную школьную компанию, в свое время недоступную для Сьюзен из-за ее плохой репутации. Девушка подняла глаза на здание бывшей пивоварни, зияющее большими окнами, как разинутыми ртами. Казалось, оно стыдилось кирпичного фасада в тесном окружении стекла и стали.
— Ты зайдешь?
Йен сделал виноватое лицо.
— Я должен прочесть номер.
— Заедешь позже? — Сьюзен постаралась спрятать нотку надежды в своем голосе.
— Шэрон пригласила гостей на ужин, — начал объяснять Харпер. — Мне придется из редакции ехать прямиком домой. Она готовит какое-то блюдо, в котором один из ингредиентов — подогретое шардонне. Я обещал купить по дороге сыра.
— Подогретое шардонне и сыр? Это очень важно.
— Давай завтра? — предложил Йен.