Сердце великана
Шрифт:
Так глубоко я никогда не спускался. Куда меня ввели? Я был в недоумении. А потом просто ошеломлен! Прозрачная сторона кабины лифта вдруг открыла картину гигантской освещенной пещеры. сотни метров забитой различной техникой. Снующими туда-сюда электрическими погрузчиками, яркими вспышками от дуговой сварки. Ярко освещенною прожекторами на потолке. Прозрачные кабинеты с компами и принтерами, длинные и толстые трубы, вокруг которых сновали люди в белых халатах. Я и раньше подозревал что под центром находится завод по производству разных вещей, которые нельзя сделать без электричества,
Сопровождающий меня офицер, что-то быстро сказал в интерком лифта, который тоже теперь светился зеленым индикатором. Мой уровень японского не позволил мне понять точно. Но когда лифт остановился я все понял. Внизу меня ждал Мурата. Аналитик седьмого отдела, которого я совсем недавно считал почти другом. У меня все в последнее время были — почти друзья. Мураты был в синей рубашке и темном костюме, с прилизанными волосами.
— Здравствуйте, Предатор-сан.
Сказал он, улыбаясь своей фальшивой улыбкой.
— Здравствуй, Предатель-сам, — ответил я скороговоркой. — Зачем меня вызвали сюда?
— Не спешите, Предатор-сан. Я вам все объясню на месте. Это очень важно.
— Какого черта, тогда нужно было посылать за мной солдат?
Он сделал вид, что не понял вопроса, пожал плечами. Кивком отпустил офицера и пригласил меня занять место на электрической машинке. Я неохотно забрался в сидение рядом с водилой и мы под шум электромотора мягко покатили по огромному залу. Мимо различного оборудования, занятых монтажом людей, открытых дверей. Затем попали в длинный рукав тоннеля с большой цифрой семь над входом и освещенного плафонами на потолке. Седьмой отдел. Самый секретный и самый эффективный, аналитический-оперативный отдел противодействия ОИП из тех что у людей вообще есть.
— Как сегодня прошли тренировки? — спросил Мурата ловко и со знанием дела вписывая машинку в повороты тоннеля. — Вы довольны вашей новой командой?
Я искоса поглядел на него. Издевается что ли?
— Нет, не доволен.
— Почему?
— Шутишь? Кто их выбрал? И зачем мне дали? Они же все лягут в первом же бою. Это здоровые девушки, которые могут рожать детей и новых солдат. А не готовить себя к такому шикарному самоубийству у всех на глазах.
— Вы не поймете, Предатор-сан. В этом есть смысл. Девушек никто не выбирал. Они сами уже несколько лет пытаются попасть в отряд фей. Даже голодовку своим воспитателям объявляли, когда им отказывали.
— Почему?
Мурата снова неопределенно пожал плечами.
— Полагаю месть. Чувство мести у людей, побывавших в таких критических ситуациях и потерявших близких им людей, очень сильное.
— Они из сиротского приюта. Какие у них близкие?
— Учительница. Они были очень привязаны к ней. Впрочем, вам лучше это должно быть известно. Это же ваши соотечественники. Не так ли?
Что за дурацкий вопрос, подумал я. Со скрытым смыслом.
— Про их месть за свою погибшую училку, понятно. Только вот непонятно, почему отдел дал разрешение на такую глупость. Опять решили возродить закон Танигути?
— Зачем вы преувеличиваете,
— Я что, похож на девочку-подростка? На каком основании сделан такой вывод?
— Это секретная информация, Предатор-сан.
Я решил не тянуть быка за рога и выложил свой козырь. Плевать что будет. Здесь похоже еще по круче что-то заворачивается:
— Вы знаете, Мурата, что я могу находить сердце или трансмиттерный кристалл, как вы его называете, у любого великана? И что последние три атаки, я нарочно это не делал?
Он почти не снизил скорость. Веко у него дернулось. Я думал он резко затормозит.
— Почему вы это говорите сейчас, Предатор-сан.
— Потому что я полагаю, вы и так это знаете. Если оцифровать инфо с наших пленочных камер и провести полный анализ здесь на компе, это будет итак ясно. Особенно если у вас инфо от всех восьми атак, в которых я принимал участие.
Мурата некоторое время помолчал. Потом затормозил у одной из дверей и слез с электрокара.
— Да. Мы знаем это. Уже некоторое время.
— Почему я тогда не арестован и не вызван на допрос. Это же как бы саботаж в военное время? Из-за меня загадили десяток квадратных км площади радиацией. Не говоря уже об следах в атмосфере. Не говоря уж про потраченный плутоний в зарядах.
— Вам следует спросить об этом объединенное правительство, руководство отдела не уполномочено принимать самостоятельно такие решения. Идемте.
Я последовал за ним. На двери были иероглифы, но надпись дублировалась на английском, на котором я худо-бедно все же мог общаться. «Аlien's psychology».
Мы прошли вовнутрь отделения психологии пришельцев. Место, которым Мурата непосредственно руководил. Его подотдел занимал приличную площадь. Проплутав среди офисов, заставленных оргтехникой, он привел меня в небольшой класс, где шел какой-то странный урок. Или экзамен. У доски стоял типа студент, а вокруг стола сидела — как бы приемная комиссия. С Хироши во главе. Пять человек. Мурата сделал мне знак рукой, и мы остановились у входа. Урок продолжался. У парня был ясный выговор, и я отлично его понимал. Разговорный японский не труден. Довольно легко освоить. Я за пару лет научился бегло говорить и понимать. Правда, когда слишком много времени проводишь в русскоязычной колонии, язык забывается. У нас даже много народа было, который вообще по-японски не бельмес не понимает.
— Почему вы не атаковали Землю, ядерным или термоядерным оружием? — спросил один из членов комиссии студента у доски. Остальные одобрительно закивали, мол хороший вопрос.
— Мы путешествуем в космосе очень долго. Период полураспада плутония 239 около двадцати тысяч лет. Невозможно брать с собой оружие, путешествуя в космосе десятки тысяч лет брать с собой оружие, которое станет бесполезным через определенное время, — ответил «студент».
— Значит вы путешествуете так долго? У вас нет способа перемещаться со скорбностью больше световой?