Сердце воина
Шрифт:
Далден уверял, что ей массаж понравится, и сокрушался, что не может сам ей показать, как действует массажер, потому что не влезает ни в одну модель. Напоследок он сказал, что если понадобится выйти до окончания процедуры, достаточно лишь нажать на крышку снизу вверх.
К удивлению Бриттани, дышалось в «саркофаге» легко, даже после того как опустилась крышка, отсекая ее от окружающего мира. Собственно говоря, именно из-за этой плотной крышки она и боялась залезать в массажер. Но стоило ей вытянуться поудобнее, как десятки крошечных роликов и
Поднявшись, она обнаружила, что Далдена рядом нет, и не услышала торжествующее и вполне залуженное «говорил же я тебе». В зале вдруг оказалась одна из самых прелестных женщин, когда-либо ею виденных. Так выглядят модели и кинозвезды, украшающие журнальные обложки. На незнакомке был облегающий белый комбинезон из тонкой ткани-стрейч, похожий на униформу и прилегающий к телу, как вторая кожа. На лице сияла дружелюбная улыбка, в глазах светилось нескрываемое любопытство.
Бриттани до смерти захотелось узнать, кто перед ней.
– Вы кто? – выпалила она. Улыбка стала еще шире.
– Меня зовут Шанель Ван Йер. Далден не упоминал обо мне?
Бриттани насторожилась, чем мгновенно нейтрализовала то благотворное действие, которое произвел на нее массажер.
– Нет. А должен был?
– Вряд ли. Но мне ужасно хотелось познакомиться с тобой. Я своим ушам не поверила, когда Марта сказала, что Далден выбрал спутницу жизни, да еще через два дня после встречи! Не думала, что он на такое способен. Импульсивность в его генах не заложена!
– Вы настолько хорошо его знаете?
– Шанель, кошечка, – вмешалась Марта, – поостерегись! Тебе лучше отступить шага на два, иначе, боюсь, она влепит тебе оплеуху, от которой ты не скоро оправишься. Разве не видишь, она сгорает от ревности, а в таком состоянии любой гуманоид опасен.
Но Шанель недоуменно нахмурилась:
– От ревности? Почему?
– Возможно, потому, что ты не позаботилась объяснить, кем приходишься Далдену. Упомянуть, что ты его родственница, а не одна из женщин, с кем ему приходилось разделять забавы, – сухо пояснила Марта, и хотя утверждение, будто Бриттани ревнует, было чистейшей фантазией.., вернее, преувеличением, девушка вспыхнула. Что тут скрывать, она действительно испытала невероятно сильные отрицательные эмоции.
– Родственница? – растерянно переспросила она.
– Сестра, и даже больше. Сестра-близнец. Лицо Бриттани в эту минуту напоминало цветом переспелый помидор.
Красавица Шанель одарила ее ослепительной улыбкой.
– Единственная и неповторимая. Отец решил, что нас двоих довольно, после того как мать прошла через ад, производя нас на свет. Правда, по обычным меркам она не очень страдала, но на ее родине женщины не рожают детей, так что второй раз она на такое испытание не решилась.
Бриттани недоуменно уставилась на нее. Ей очень хотелось попросить рассказать подробнее, но она решила, что никакие объяснения тут не помогут. И вместо
– Думаю, еще один сеанс массажа не помешает.
– Машина знает, что ты получила довольно на сегодняшний день. Датчики чувствуют, какие части тела требуют наиболее интенсивного массажа. Массажер не примется за дело, пока не посчитает нужным. В этом отношении он похож на блок медитека.
– Что это, доктор в коробочке?
– Твой сарказм совершенно неуместен, потому что медитек действительно лечит. Это одно из величайших достижений кистранских ученых. Медитеки весьма дороги, поэтому профессия врача еще не окончательно устарела: далеко не все планеты могут позволить себе расходы на медитек, а более богатые устанавливают по одному такому прибору в каждом городе. На большинстве кораблей, если не считать малых торговых судов, тоже они есть. Но боевое судно вроде нашего должно быть снабжено несколькими.
– Не можете уточнить, о чем мы говорим? – осведомилась Бриттани.
Шанель озабоченно свела брови:
– Марта дала мне сублим-запись вашего языка, и мне казалось, что я все усвоила. Ты меня не понимаешь?
– Отчего же. Каждое слово. Просто понятия не имею, о чем ты толкуешь.
– Доктор в коробочке, разве неясно?
– Вздор. Такого быть не может.
– Может. И называется этот прибор «медитек».
– Ладно, я уже много всего проглотила, еще одно значения не имеет, – вздохнула Бриттани. – И что он может делать?
– Все, кроме двух вещей: оживить мертвеца и принять роды. В остальном способен полностью заменить доктора, только работает куда быстрее. Ускоряет процесс выздоровления, делая его почти мгновенным. Лечит любые болезни, сращивает кости, заживляет раны так идеально, что даже старые шрамы исчезают.
– Ты так просто рассуждаешь о чудесах? Шанель пожала плечами:
– Если тебе станет от этого легче, скажу: многие относятся к медитекам с таким же недоверием. На Ша-Каане было то же самое, но спорить с этим очень трудно, особенно когда видишь умирающего, безнадежного человека, полутруп, который после переноса в медитек встает как ни в чем не бывало, живой и здоровый. Это так впечатляет, что даже шакаанцы, не желающие иметь ничего общего с изобретениями иных миров, заказали по одному медитеку на город. Если ты отчаялся и знаешь, что больше ничто не может спасти тебе жизнь, а кто-то предлагает выход, разве не стоит им воспользоваться?
– Конечно, – согласилась Бриттани. – Если что-то в этом роде действительно существует.
– Будем надеяться, что тебе никогда не придется им воспользоваться, – улыбнулась Шанель.
– Но почему бы тебе не доказать, что он есть? Шанель ошеломленно моргнула.
– Для этого тебе придется сначала заболеть. И ты согласилась бы, чтобы удостовериться в правдивости моих слов? Вряд ли Далден позволит!
– Ты сама сказала, что он удаляет шрамы, верно? Ну так вот, у меня их полно, небольших, разумеется, но все же… Издержки моей профессии.