Сердце язычницы
Шрифт:
– Что смешного? – настороженно осведомился он.
– Твой вид! Ты только посмотри на себя! Куда девался светский щеголь Дэвид Тревелайн?
– Наверное, потерялся где-нибудь по дороге сюда. Дик сказал бы, что просто срам волочиться за красоткой в таком виде.
– Кстати, как поживает Дик?
– Наверняка живет в свое удовольствие, разве что не в Лондоне, а на Молокаи. Да-да, он здесь. – Дэвид сделал паузу для большего эффекта и добавил: – Надеюсь, Дик присматривает за Грозой по всем правилам.
– Гроза?! – Лилиа просияла. –
– Ты так не считаешь!
– А как же иначе? Ты все бросил, пустился в дорогу, надеясь на лучшее, но добился только... – Она развела руками.
– Мне совершенно все равно, где именно нас свела судьба. Главное, чтобы ты простила меня.
– Ах вот как, это главное! Ну так я прощаю тебя, Дэвид Тревелайн! Теперь ты счастлив и все в порядке?
– Нет, этого мало для счастья... – растерялся Дэвид. – Вот если бы ты сказала, что по-прежнему меня любишь, тогда...
– Этого ты не услышишь! Покинув Англию, я оставила там все слова любви, как ненужный багаж. Теперь мы на другом краю света, и здесь все совсем иначе. Если даже там, в твоей родной стране, из нашей любви ничего не вышло, то здесь не выйдет и подавно!
– Как раз наоборот. Разве твои родители не доказали, что здесь это возможно? Ты что, уже забыла? Я говорил с твоей матерью и знаю, что она была очень счастлива с Уильямом Монроем здесь, на островах! Ты избегаешь меня только из упрямства...
– Нет, – печально возразила Лилиа. – Я дала слово другому.
– Я знаю. Его зовут Кавика. Ну и что же? Это ничего не меняет просто потому, что это не любовь. По словам Акаки, ты не достигнешь зрелости, пока не выйдешь замуж, поэтому тебя не будут принимать всерьез. Значит, это был бы брак по расчету. В Англии такие заключаются в королевских домах. Зачем тебе Кавика, если я люблю тебя? Не хочешь возвращаться в Англию – не надо, останемся здесь. На Мауи или где-нибудь еще... Боже мой, да где угодно, лишь бы быть вместе!
– Ты и вправду так думаешь? – Лилиа улыбнулась, но потом покачала головой. – Весь этот разговор ни к чему, Дэвид, раз моя любовь к тебе умерла.
– Что значит – умерла? Как может любовь умереть? И если даже это так, почему бы тебе не полюбить меня снова? Если это случилось однажды, то наверняка повторится!
И Дэвид привлек ее к себе. В его поцелуе, властном и требовательном, чувствовалась долго сдерживаемая страсть. Прошлое ожило в памяти девушки – долгие жаркие дни у озерка с водопадом, когда они подолгу не разжимали объятий, не в силах насытиться друг другом. На миг она покорно прильнула к Дэвиду, но потом опомнилась и попыталась его оттолкнуть.
– Нет, я не хочу! Не надо!
Но Дэвид уже ласкал ее, и поздно было противиться зову плоти. Пылкая Лилиа, долгое время лишенная физического наслаждения, вспыхнула и потянулась навстречу желанному мужчине. А он был действительно желанным,
Оба едва ли сознавали, что именно происходит, их как будто подхватил могучий вихрь. В какой-то момент Лилиа очнулась и ощутила, что их нагие тела сплетаются. Не в силах более сдерживать мучительную жажду, она нащупала твердую мужскую плоть, а когда горячий стержень скользнул внутрь, закричала в полный голос от счастья, что ею обладает именно этот мужчина. И в тот же момент Лилиа сказала себе, что никогда, ни на минуту не переставала любить Дэвида...
Они не скоро пришли в себя после неистовой вспышки страсти. Лилиа лежала, тяжело дыша, не находя в себе сил даже приподнять веки.
– Вот видишь, милая, – услышала она и, открыв глаза, встретила затуманенный взгляд Дэвида. – Ничего не изменилось. Мы по-прежнему любим друг друга... возможно, даже сильнее после всего, что с нами случилось. Я ждал этого так долго, так часто представлял себе это, но наяву все оказалось в тысячу раз прекраснее.
– Да, это прекрасно... Но у нас нет будущего, Дэвид, и не может быть.
В тот же вечер за ужином Дэвид заговорил о том, что с самого начала было у него на уме.
– Нам нужно поскорее покинуть это Богом проклятое место, Лилиа.
Калеб, к удивлению девушки, горячо поддержал Дэвида.
– Мудрое решение, дорогой друг. Вы оба молоды, бодры, полны сил и энергии, перед вами долгая жизнь. Было бы преступлением провести ее здесь, на Калаупапа.
– Но мы не можем покинуть колонию! – воскликнула Лилиа, разрываясь между страстным желанием согласиться и чувством долга. – Я вовсе не желаю принести эту страшную заразу на Мауи, в Хана! На нас лежит печать смерти, Дэвид!
– Я знаю от Калеба, что ты не входила в прямой контакт с прокаженными, как же ты могла заразиться? С другой стороны, оставаясь здесь, ты день ото дня все больше рискуешь. Не испытывай судьбу, Лилиа!
– Он прав, – сказал Калеб. – Я и раньше хотел предложить вам бежать отсюда. Меня останавливало только то, что одной женщине это вряд ли удастся. А теперь вас двое, и ваши шансы намного выше.
– Ну хорошо, допустим, я согласна. Как вы оба себе это представляете? Броситься в море и уплыть? Если бы все было так просто, мыс давно обезлюдел бы!
– Есть один способ... – начал Калеб и надолго умолк. Лилиа и Дэвид не сводили с него глаз в безмолвном ожидании.
– Отсюда через перевал ведет тропа. Прокаженному, ослабевшему от болезни, ее не преодолеть, но случалось, что по этой тропе уходили люди здоровые, похоронив своих близких. Правда, я не знаю, что с ними сталось.
– Я слышала, что тропу охраняют, потому и не подумала о ней.
– Я уже помогал беглецам пару раз, отвлекая дозорных. Если выбрать ночь потемнее, вы проскользнете мимо них. К тому же последний побег случился довольно давно, и бдительность дозорных наверняка притупилась.