Сердце Забытых Земель
Шрифт:
— Еще щелкает и заводится! Быстрее!
Я не успел опомниться, а меня уже сжали зеленые ручищи и в следующий миг я летел над разноцветной лестнице. Полуорк подправил прицел и в это раз я пролетел выше, упав точно на подстраховавшего Храбра. Удержавшись на ногах, мы вместе отбежали и… щелчки под вибрирующем полом затихли.
— Зарядилась, похоже — выдохнул я, оглядываясь в свете пылающего на полу факела, которому повезло не оказаться на центральной и занимающей почти весь коридор плите из ноздреватого бурого камня — А вот и трамплин смерти… Ждите!
Бом не дождался, когда я выброшу из инвентаря весь скарб, поэтому мне было чем «угостить» ловушку.
— Грубая сила — наше все! А вы и дальше мозги развивайте!
— Да если бы — недовольно пробурчал я, оглядывая свои грязные мускулистые руки — Тут от магов не мозги, а живучесть и прыгучесть требуется. А ты иди вон либо навыки взлома применяй, либо грубую силу.
А говорил я о двух преграждающих нам путь вполне освещенных дверях, собранных из крепких досок, с решетчатыми квадратными окошками и прекрасно видимыми замочными скважинами. Такую дверку плечом не вышибить — хотя Бому может и удастся. Вот только шуметь очень уж не хотелось.
— Я не взломщик — ответил полуорк, поднимая факел и швыряя его к правой двери — Пусть за нас поработает пламя.
— Пусть — согласился я, отходя чуть от опасной плиты и оглядывая пол — Как думаете — тут еще есть ловушки?
— Нет! — оптимистично заявил Док.
— Надо проверять! — сказал Храбр.
— Точно есть! — проревел Бом.
И ловушки обнаружились — целых две, хотя мы не проверяли весь пол, а только узкую и существующую лишь в нашем воображении тропинку, ведущую к уже ярко пылающей двери. И я был рад этому огню — ведь некоторые двери зачарованы от возгорания и пришлось бы их выбивать. А насчет дыма я не переживал — ноздрей ведь у нежити нет, так что вряд ли учуют. К тому же наш факел чадит немилосердно, а вон там за окошком на стене горит чужой факел, навевающий мысли о древнем безответном вопросе — кто же в подземельях следит за освещением, кто меняет факелы, кто заправляет масляные чаши светильников и подпитывает артефакты? Кто этот герой, чей бескорыстный труд помогает выжить стольким авантюристам Вальдиры? Воздвигнуть бы ему памятник нерукотворный и…
Бом ткнул меня локтем в бок:
— Готово!
Дверь еще пылала, но уже не стояла, преграждая нам путь, а лежала. Мы не йоги, конечно, чтобы голыми пятками по углям без ущерба скакать, но с нами лекарь и не нам бояться мелких ожогов. И посему…
— К стене! — мой рявк полностью разрушил нашу незаметность, но среагировавший на него Бом, уже шедший к открытому горящему проходу, успел отреагировать и отпрыгнуть.
После этого случилось сразу две вещи. Во-первых под его ногой щелкнула небольшая плитка и ему в плечо вонзился тяжелый железный шип, а во-вторых из пылающих деревянных остатков поднялся горящий серым огнем фантом сожженной нами двери и рванулся на полуорка, стремясь ударить его или пройти насквозь. Но благодаря моему предупреждению жуткий призрак промахнулся и разбился о стену, оставив после себя облако медленно оседающих искр и черный отпечаток на светлом камне.
— О-бал-де-е-е-еть! — медленно протянул Храбр, хотя начинал вроде по складам — Это что сейчас было?!
— Я в шоке! — отозвался Док, уже лечащий Бома — Я в шоке! Дверь-призрак!
— Спасибо — полуорк смущенно почесал затылок —
— Не трогай! — мы трое, я, Храбр и Док, произнес это одновременно и с одинаковой злостью.
— Вот так деньги просить? — Бом смотрел на нас с искренним непониманием — Вы здоровы? Психически…
— Я может и тронутый — ответил я — Зато пока живой! К черту монету! Ведь явная ловушка!
— Дернуть — и смыться!
— Нет!
— А если это зачарованный денежный амулет? Или какой-то нужный для прохождения этого данжа предмет вроде проклятой монеты, которую нужно расплавить в тигле тлетворного денежного разложения, чтобы отлить сверкающий светом золотой крест, который нужно поднять над головой и, гордо шагая, двинуться вперед по костям…
— Нет! И шагай уже в огонь!
— Вот спасибо, дорогой лидер… вот спасибо — проворчал полуорк, примеряясь к дверному проему — А притолока низковата. И-и-и раз! — черной тенью перемахнув пламя, он приземлился в коридоре и оттуда донесся его предостерегающий крик — Лучники! Двое! Пока ждите!
Оставаясь в каменном мешке, мы замерли, глядя на укрывшегося щитом присевшего полуорка, принимающего на себя одну за другой стрелу с широкими стальными наконечниками. Они не могли нанести ему существенного урона, но и Бом не мог сдвинуться с места, боясь получить стрелу в неприкрытое броней места. Поэтому он ждал одного из нас — и я даже знал кого именно.
— Рос! Давай!
Собравшись, я прыгнул в слишком уж жаркий и яркий огонь, чтобы приземлиться за спиной танка… и у меня почти получилось, я даже приземлился где надо, но проклятая инерция, что в Забытых Землях вроде как работала посильнее, заставила меня качнуться вперед и я тут же долбанулся лбом о стену, а затем ощутил тычок в шею, попытался выругаться, но не смог произнести ни слова. За спиной хором заорали друзья, яростно взревел Бом, а я, выпрямившись, прижавшись спиной к спине танка, ошалело ощупывал появившуюся у меня в шее странную новую часть тела. И когда я успел отрастить? С этой стороны остро, а с этой прямо мягко, скользит меж пальцев оперение… здоровенной чтоб ее стрелы!
У меня стрела в шее засела! И я, как ни стараюсь, не могу выдавить из глотки ни слова.
Травматическая немота!
Сильное отравление!
Малое неизвестное проклятье!
И все это — прямо сейчас повисло на мне, превратив из пышущего здоровьем боевого мага в немого и умирающего от отравления перепуганного парня. Решившись, я схватился за наконечник стрелы и резко рванул. Шея хрустнула, меня качнуло в сторону, и я чудом разминулся с очередным оперенным подарком, пролетевшим мимо щита танка.
Какого лешего она не выдергивается?!
Я рванул за древко еще раз и снова стрела осталась в ране, а я только сейчас заметил, что каждый рывок забирает у меня пятьдесят пунктов здоровья.
Проклятье!
На меня буквально рухнул Док, тут же прижавший светящиеся руки к моей шее, и мы застыли в довольно странных позах. Этакое трио, где скалящий клыки полуорк стоит на колене за упертым в землю щитом, за его спиной пучу глаза я со стрелой в шее, а меня «душит» лекарь с искаженным от переживаний лицом. А четвертый наблюдает со стороны и явно не может удержаться от чуток истерического хохота, одновременно сбивая языки пламени со своих рваных штанов. Меня невольно злость взяла — мы прошли столь тяжких лиг по этим землям и до сих пор разгуливаем почти что в чем мать родила!