Сердце Запада

Уильямсон Пенелопа

С колотящимся от страха сердцем она бросилась обратно во двор. Сара уже помогала брату спуститься на землю, поддерживая руками за плечи. Кровь стекала сбоку головы мальчика по шее и капала на рубашку, окрашивая ткань в алый цвет.

– Это всего лишь царапина, – сказала Сара неестественно громким голосом, и Клементина уловила в глазах дочери настойчивое предупреждение. Дэниел все еще страдал от спазмов легких, и одними из причин, способных вызвать приступ удушья, оставались истерика и страх. Сара сжала плечи брата. –

Ты же не боишься, правда, Дэниел?

– Угу, не боюсь, – прогундел мальчик. Его нижняя губа слегка дрожала, но дыхание было спокойным и ровным.

– Нет, конечно же, он не боится — глупо бояться такой маленькой царапины, – произнесла Клементина, заставляя себя говорить спокойно. Она наклонила голову сына, чтобы получше рассмотреть ссадину, и почувствовала головокружение из-за обилия крови. Это был не просто небольшой порез, а длинная, с рваными краями, но, к счастью, неглубокая рана. Клементина обняла Дэниела, отнесла его в галерею и устроила в кресло, сидя на котором иногда сбивала масло.

В сопровождении Сафрони из кухонной двери с шумом выскочил маленький Зак. Рот перепачкан черемуховым вареньем, а в липком кулаке зажат молочный крекер, с которого капала вязкая масса. Клементина чуть не задохнулась от на мгновение застрявшего в ее горле густого и сладкого запаха варенья.

– Сафрони, – кашлянула она, – принеси, пожалуйста, ящик с лекарствами.

– О, Боже упаси. – Сафрони схватилась за передник. – О, святые угодники... – Она бросила умоляющий взгляд на Рафферти, приподняла юбки и забежала обратно в дом.

– Ух ты, Дэнни, да ты кровишь прямо как зарезанная свинья! – воскликнул младший брат.

– Зак, а ну, замолчи. – Клементина заметила, как Рафферти притянул ее младшенького к ногам, будто защищая, а пострел позволил ему такую вольность. Ее дети приняли этого мужчину, словно знали его всю жизнь. Да и Сафрони рядом с ним не считала нужным прикрывать татуировки.

Клементина заставила себя более тщательно осмотреть глубокую ссадину на голове сына. Казалось, кровь свертывалась, хотя рана все еще выглядела катастрофично.

– Сара, а теперь расскажи, как такое произошло.

Взгляд широко распахнутых серьезных глаз Сары поднялся к Рафферти, будто лишь дядю она удостаивала своим ответом, и Клементине захотелось встряхнуть дочь.

– Они снова рубят лес на нашей земле, мужчины из «Четырех вальтов». Мы только подъехали поближе, чтобы получше рассмотреть, что они делают, а они стали в нас стрелять. Мы не хотели подкрадываться... ну, не совсем... но думаю, мы малость удивили их, когда высунулись из-за лачуги сумасшедшей…

Мужчины из «Четырех вальтов»... В груди Клементины вспыхнула холодная всепоглощающая ярость. Опять «Четыре вальта». Сначала они отравляют воздух и крадут деревья с ее земли, а теперь стреляют в ее детей.

Вернулась Сафрони с ящиком с лекарствами.

– Слава Богу, мистер

Рафферти вернулся домой, – тихо пробормотала она. – Ты можешь попросить его разобраться с этими наглецами из «Четырех вальтов».

Клементина ничего не сказала, пока промывала рану на голове сына гамамелисом. Ее руки задрожали, стоило подумать о том, насколько ужасно все могло обернуться. Она хлестнула дочь колючим взглядом.

– Сара Маккуин, ты ослушалась меня, не поехав из школы прямо домой, как тебе положено.

Сара ответила взглядом типичным для этой строптивицы — широко распахнутые глаза, спокойные и полные презрения. Ее дочь, такая бесстрашная и независимая, такая безжалостная ко всем, кто слабее нее.

– Они вырубают нашидеревья, – выпалила Сара. – Кто-тодолжен заставить их прекратить.

Клементина закончила умащать огнестрельную рану мазью с алоэ и окопником.

– Сафрони, днем отвезешь детей в город, как мы и планировали, – распорядилась миссис Маккуин. – Загляни к доктору, пусть посмотрит, не нужно ли наложить Дэнни швы. Мы все останемся на ночь у Ханны.

Сафрони опустила голову и понизила голос до еле слышимого шепота.

– Ты что, и вправду собираешься это сделать? То, что вы удумали на днях на своих дамских посиделках с виски?

– Раз я сказала, значит, так и будет. Ты езжай, а я сделаю небольшой крюк по пути.

– О, Боже. Возьми с собой мистера Рафферти.

Клементина уже была на ногах и направлялась в дом, чтобы захватить жакет от амазонки и «Винчестер». Мужчина, которого она любила всю свою жизнь, пусть сам решает – ехать вместе с ней или нет.

* * * * *

Когда его саврасая поравнялась с ней, Клементина пустила свою кобылу в быстрый галоп. Они мчались по ведущей в город дороге, и копыта их лошадей чавкали и хлюпали по весенней грязи.

Однако через несколько минут миссис Маккуин замедлилась, когда поняла, что Рафферти не собирается отставать. Она не станет смотреть на него.

– Мы скачем, чтобы кого-то убить? – спросил Зак.

Клементина глубоко вдохнула, чтобы успокоить боль в груди.

– Мне бы этого хотелось, действительно хотелось.

– Так ты объяснишь мне, в чем дело?

– Сара же только что рассказала. Медная шахта «Четыре вальта» вырубает лес на нашей земле, и кто-то должен их остановить.

Лесорубы поставили свой лагерь на западном склоне оврага, рядом с развалившейся лачугой сумасшедшей. Когда-то окружающие холмы густо топорщились желтыми соснами, ольхой, тополями и лиственницей. Теперь же целые акры деревьев были вырублены под корень и вывезены или гнили кучами порубочных остатков. В овраге, который пересыхал засушливым летом, сейчас текла река метровой глубины от недавних дождей и стоков с гор.