Сердце жизни. Книга шестая
Шрифт:
– Леди Агератум не сможет вернуть миры, – неожиданно перевёл тему Виватма, – мы запечатали её кровь – она не сможет активировать Атланту. Как и Риайя не способна это сделать. Она нашла новый способ?
Лорды оглядели его с сомнением. А затем почти слаженно взглянули на Лероя, который вмиг ссутулился.
– Хранитель, – поторопил его Виктор.
– Не надо его обижать! – не выдержала эмоционального всплеска я, – он ещё маленький!
Взгляды на мне, и логичное прозрение отца:
– Я вырву бабке сердце! – затем более спокойное, – Паучок, твоя… бабушка не давала тебе
Я нехотя кивнула, понимая, что моя ложь сейчас будет очевидна. А я должна остаться на прежней позиции и не вызывать подозрений.
– Я говорил тебе… – начал было Кери, но был перебит яростным рычанием отца:
– Закрой рот! Мы не будем блокировать мою дочь! Сходи заблокируй свою!
Виктор поджал губы и остался спокоен, но, кажется, только внешне.
– Твоя жалость уже подводила нас, Айз, – холодно заметил мужчина.
– Жалость?! ЖАЛОСТЬ?! – взревел Варг, отчего все напряглись сильнее обычного, – я пожалел проклятую суку Агератум, но я никогда не жалел Лесси! Так что можешь собрать свои страхи и домыслы и засунуть их себе в самое глубокое место, до которого сможешь дотянуться, Кери! Но ставить печати на неё я не дам.
Почти все уткнулись глазами в стол перед собой. Кроме Фила.
– Клан и лес Варг находятся под полным моим контролем – Леди Хакгард не доберется до Лесси, – процедил он, – но я обещаю, что нарушу договор, если вы нападёте на неё, Лорд Кери.
Отец выдохнул с очередной жестокой усмешкой. Виктор вновь дёрнул щекой.
– Алесса…? – задумчиво спросил последний у Князя.
– Да, – короткий ответ.
Светловолосый мужчина кивнул и оглядел меня странным взглядом.
– Забавно, – произнёс он, чем вызвал злой взгляд папы.
– Прекращай юлить, Виктор, – процедил сквозь зубы отец, подавшись вперед.
Кери качнул головой.
– Позже, – он наоборот расслабился.
Варг неожиданно успокоился, откинулся на спинку кресла и очень подозрительно посмотрел на Фила. И, кажется, подозрения в его голове были совсем не добрыми.
Сбил меня с разглядывания отцовского выражения лица очередной стук в дверь и тихой вопрос камердинера с другой стороны:
– Леди Актиния Кери прибыла и просит разрешения войти, – дверь немного приоткрылась, и я со своего ракурса смогла разглядеть нянюшку с её извечным пучком на голове и рыжего любопытного Барсика, пытающего разглядеть побольше всего в этом зале.
– Пропусти, – задумчиво нахмурился Виктор.
Если вспоминать их отношения с Тини, то реакция была вполне понятна. Вот только я никак не могла принять отношение няни к собственному отцу. Вот же загадка! Почему Актиния ненавидит его и считает насильником, если каждое слово её отца говорит о том, что это неправда? Или вновь вступает в силу та самая догадка о судьбе Ариэллы? Не сама же она вышла замуж за них двоих?
Женщина сурово вошла в зал, сделала безразлично-холодный реверанс Лордам за столом и прошествовала к диванам, где сидели мы. Её лицо лишь на секунду поменяло выражение на удивленное, в тот момент, когда она посмотрела на меня – в остальное время она была копией своего холодного пресного отца, копируя его черты, наверное,
– Ты что-то хотела, Актиния? – максимально мягкий из всех возможных вопрос от Кери.
Леди сдержанно кивнула, опустилась на диван рядом с Лероем и произнесла:
– Я пришла к Алессе.
Я прыснула, оглядев целый диван тех, кто пришёл только ко мне и плевал на совет. От этого в детском сердце появлялась самая непосредственная радость, будто каждый из них был моим другом и дорожил мной, в отличие от тех времён, когда я жила в стае двадцать лет назад по Фобосовскому времени.
– У тебя и в самом деле стало очень много друзей, паучок, – улыбнулся мне отец.
Я важно кивнула и посмотрела на опершегося на подоконник Барсика, который, в отличие от своей венценосной матери, стянуть лицо от эмоций не мог и стоял сейчас темнее самой непонимающей тучи в мире. Его глаза пытались разглядеть в моём лице признаки той девушки, что он видел несколько недель назад, и, очевидно, кроме острого варговского носа, ничего обнаружить не мог.
– У меня теперь много друзей, папа, – я болтнула ногами в воздухе, затем спрыгнула и подбежала к Князю, не в силах бороться с собственными чувствами, – и Фил тоже мой друг! Так что не ругайся с ним – он хороший и добрый! – я даже почувствовала, как у отца дёрнулся прикрытый от ярости глаз и заходили желваки на скулах, – а ещё, – меня уже было не остановить, – он не любит меня, а не маму! А ещё…
Вольтер, уже осознавший, что боя с Варгом ему не избежать, выдавил максимально достоверную улыбку и подтянул поднявшую руку в жесте меня на уровень стола и усадил сверху, после облокотился на спинку и тем самым дал мне простор для манипуляций.
– А ещё, – совсем уже захлебывалась эмоциями я, – у него есть конфеты и… – я сунула руку в нагрудный карман и обнаружила там привычную моему детству сладость, которую он клал туда, чтобы порадовать меня.
Так было на Фобосе, когда папа за спиной не полыхал и не сверлил взглядом мужчину, способного радовать меня одним лишь своим присутствием.
– …и ты не можешь ругать Фила, потому что он мой, а не твой! – я достала конфету, открыла и уже успела положить её в рот, чтобы говорить с набитым, – ты обещал мне новую няню тогда, и я… выбрала! Пусть он будет моей няней!
Оглушающая тишина, упавшая прямо после моей тирады, и чёрная мгла, разлетающаяся во все стороны от отца. Его прямой взгляд Князю в глаза и ярость, от которой завизжала я, и шарахнулись почти все, кто был в зале Совета. К моим ногам уже почти домчала сеть подчинения Варга, а мой Вольтер закрыл меня рукой.
– Лесси, паучок, отойди к Актинии, – попросил папа, смотря поверх моей головы.
Я вскочила на ноги прямо на столе и топнула так, чтобы он, наконец, обратил на меня внимание.
– Папа! – крик и чёрная ударная волна, брошенная мной в порыве злости.
И от которой застыли все. Особенно отец, вперивший на меня очень внимательный и сожалеющий взгляд.
– Лорд Вольтер когда-нибудь делал тебе больно или плохо? – очень внимательный и суровый вопрос от него.
Я мотнула головой и уверенно ответила: