Сердце зимы
Шрифт:
– Агат, а ты с этим Даней виделась ещё? – спросила Настя.
– Нет. – зачем-то соврала я. – А что?
– Мне Кирилл понравился… – шепотом сказала Настя. Будто кроме птиц и гусей нас кто-то мог услышать.
– И-и?
– Ну, может, как-нибудь встретимся с ними все вместе?
От этой идеи меня бросило в жар.
– Ты же собиралась со всей Москвой перецеловаться! Зачем тебе сейчас этот Кирилл несчастный?!
Настя закатила глаза и скрестила руки на груди.
– Да потому что одиноко мне! Сил нет уже на рожи
– За что мне все это, господи! – застонала я. – Ладно! Если будет возможность – спрошу. Ничего не обещаю.
Подруга кинулась мне на шею, я осторожно разомкнула её лапы и отставила от себя. Она ничуть не обиделась, зная, что я все эти нежности воспринимала только по праздникам.
Когда Настя отправилась домой, я вернулась к своей затее. Проводила подругу и развернулась, чтобы дойти до дома Дани на левой стороне. Там его не было, и я-то разворачиваясь, то снова делая шаг вперед, пошла на правую сторону. В лесу справа послышался шелест, и я резко остановилась, чтобы присмотреться к деревьям. Никого. Ни животных, ни людей. Наверное, птицы перелетели с ветки на ветку.
Я услышала рокот мотора, но не скутера. Должно быть, мопед. Из-за поворота показались Даня и его друзья. Вместо того, чтобы махнуть, я сделала вид, что просто прогуливаюсь, но мопед все же остановился возле меня, и я посмотрела в глаза Данилу.
– Агат! – он спрыгнул с мопеда. – Езжайте, ребят. Позже увидимся!
Я была удивлена. Он ещё не знал деталей моего плана, а уже был уверен, что раз встретил меня, то друзья ему уже не понадобятся. Товарищи Дани уехали, а я засунула руки в задние карманы джинс.
– Как дела? Мама сказала, что встретила тебя у качелей. Мы заехали, но тебя там уже не было. – протараторил Даня.
– У меня есть к тебе предложение. – сказала я, молясь, чтобы щеки успокоились и не горели так сильно. – Ты научил меня своему хобби, а я… я хотела бы кое-чему научить тебя.
Даня так и уставился на меня, не веря собственным ушам. Хотелось сорвать лопух и надавать ему по щекам, чтобы вернуть в чувство.
– Я не ослышался? – наконец, спросил он.
Дурацкая затея.
– Все, я пошла. – буркнула я и сделала шаг вперед, но Даня перегородил дорогу.
– Стой! Агат, я с удовольствием. Ты меня заинтриговала, если честно. – сказал он, размахивая руками.
– Ладно, тогда пойдем. Но учти – об увиденном ни слова. Никому! – со всей серьезностью обратилась я.
– Можешь на меня рассчитывать! Ну же, пойдем!
Не знаю, почему я решила разделить свое хобби именно с ним. И почему так хорошо стало на душе, стоило увидеть его на этой тропе. Я просто улыбнулась, глядя под ноги, и повела Даню в сторону своего дома.
– Думала над тем, что произошло у ведьмы? – спросил он.
– Нет и не собираюсь. Поднялся ветер, вот дверь и распахнулась. Да и
Мы брели, обсуждая все на свете: от поведения лягушек в естественной среде обитания до любимых сладостей. Даня казался настолько простым, но при этом разговор с ним значительно отличался от диалогов с Виталей или Димой. Я точно не знала, как описать это различие, но с пацанами я чувствовала себя пацаном, а с Даней – девушкой, ведущей приятную беседу.
– Когда у тебя день рождения? – спросила я, хоть и не верила в гороскопы, но дедушка все равно каждый месяц мне озвучивал прогноз Козерогам из сканвордов.
– Двадцатого февраля. А у тебя?
– Пятнадцатого января. – сказала я, проворачивая махинацию с нашей старой калиткой.
– Серьезно?! – удивился Даня.
– А что? В этот день рождаются демоны или типа того? – хохотнула я.
– Не исключаю, – засмеялся в ответ Даня, – но вот какое дело, у моей мамы день рождения пятнадцатого июля, и отец всю жизнь звал её сердцем лета. И вот, выходит, что ты – самое сердце зимы.
– Хм… – задумалась я. Отчего-то в груди все замерло, а пальцы онемели. – Звучит красиво. И холодно.
– Может, ты такая и есть. Холодное зимнее сердце. – философствовал Даня.
– Подумай над своими словами ещё раз, и прежде чем повторить их, повнимательнее приглядись к бензопиле у сарая. – сказала я, впуская его на участок.
– Все, буду хранить молчание, пока Снежная Королева не позволит мне вставить реплику. – склонился он, и я, фыркнув, протолкнула его вперед.
– Пойдем в сад. – подозвала я и пробежала под яблонями.
Вывела Даню к своей уличной мастерской. Он огляделся с неподдельным восторгом.
– Вау! Эпоксидная смола? Значит, те сережки ты сделала сама?
Он помнил мои сережки?!
– Да. Хочешь, научу тебя чему-нибудь? – я похлопала по спинке стула, приглашая его сесть.
– Конечно! В Москве много мастерских, которые проводят открытые уроки и позволяют забрать с собой творения. Кстати, ты ведь покажешь мне свои работы?
– Посмотрим на твое поведение. – вздернула подбородок я. – Что бы ты хотел сделать, можно…
– Часы. Хочу сделать часы, можно? Подарю маме, а-то так и не придумал ей подарок ко дню рождения.
Мне так польстило его воодушевление, что я улыбнулась от уха до уха и побежала за всеми материалами в сарай. Принесла все и выложила на столе.
– Вот, держи этот кусок, – я положила перед ним дерево. – Сейчас будем шлифовать.
Покончив со шлифовкой, я расставила краски, Даня выбрал оттенки от синего до бирюзы и у нас получился плавный переход цветов от темного к светлому. Я выдала ему цифры и стрелки.