Сердцеедки. Правила любви
Шрифт:
— Да? — спросила она.
— Ты вообще слушаешь, о чем я говорю? — Он раздраженно хмурил брови. Он считал, что стоит намного выше всех остальных членов совета. Да что там, всей школы! Маленький самодовольный мерзавец.
— Уилл, — совершенно безразлично ответила Сидни. — Я стараюсь иногда абстрагироваться от твоих речей. У тебя такой противный голос, и говоришь ты в нос. — Она зажала нос пальцами. — Слышишь? Это бьет по ушам.
Будет знать, как разговаривать с ней в таком тоне.
И
Непонятно, что вообще Келли нашла в нем?
Уилл вздохнул, всем своим видом показывая, что ожидал подобного ребячества от человека, стоящего ниже него на социальной лестнице.
— Я говорил о том, что мистер Томас указал нам на необходимость приобретения новой формы для духового оркестра. И мы обсуждаем возможность организации сбора средств. У тебя есть какие-нибудь предложения?
Сидни терпеть не могла его чопорную манеру разговора, словно они снимались в кино о семнадцатом веке. Или словно Уилл был вампиром. Кстати, если подумать, он и в самом деле высасывал из людей жизненные соки.
Постукивая карандашом по блокноту, Сидни перебрала в голове несколько вариантов. Самые обычные способы — мытье автомобилей, продажа выпечки и платная дискотека. Мытье автомобилей исключалось — слишком холодно. Продажа выпечки — хорошая идея, но средств на этом много не выручишь. Дискотеки обычно плохо посещаются.
— Как насчет вечера «Свободный микрофон»? С платным входом? Это что-то новенькое. И для начинающих артистов отличная возможность показать себя.
Ребята зашушукались, одобрительно кивая.
— Плюс продажа выпечки, — добавила Сидни. — Все вместе.
— Мне нравится эта идея, — заявила казначей Лиза. — Платный вход может принести нам неплохую выручку. А продажа выпечки будет дополнительным источником дохода.
— Кто будет печь? — спросил Уилл. В его голосе явно читалось сомнение.
— Мы все. — Сидни обвела рукой собравшихся. — Если каждый испечет штук по двадцать каких-нибудь вкусностей, этого для продажи хватит. И мои друзья тоже что-нибудь испекут, если я попрошу.
— Где будем проводить? — спросил Уилл. — Аренда помещения может стоить больше, чем все, что мы сумеем выручить.
Об этом Сидни не подумала. Она чуть не застонала, заметив, как насмешливо скривились у Уилла губы. Кажется, он всегда получает какое-то извращенное удовольствие, обставив ее.
— Может быть, кто-нибудь в городе предоставит нам помещение? — вступила в разговор Лиза. — В конце концов, это ведь для школы.
Лицо Сидни озарила удовлетворенная улыбка. Впервые за много дней.
— Точно. Уверена, мама Рейвен позволит нам использовать «Скрап». Это отличное место.
И снова по комнате пробежал одобрительный шепоток.
Кажется, это убедило
— Ставим на голосование. Кто за то, чтобы организовать вечер «Свободный микрофон» вместе с распродажей выпечки в «Скрапе», поднимите руку.
Все до единой руки взметнулись вверх.
— Тогда решено, — объявил Уилл, сделав пометку в своем ежедневнике. — Сидни, ты отвечаешь за помещение. Сможешь через неделю доложить мне, как продвигаются дела?
— Конечно.
— Может, назначим на тридцать первое марта?
Восемнадцатого марта у Дрю день рождения.
Во всей этой неразберихе в их отношениях Сидни совсем забыла, что приближается его день рождения. Она уже давно купила ему подарок. Кольцо из белого золота с надписью, выгравированной внутри: «Пока смерть не разлучит нас». Это не обручальное кольцо, нет. Продавщица в ювелирном магазине сказала, что такое кольцо символизирует любовь и преданность, в которых Сидни нисколько не сомневалась, когда покупала его.
И теперь этот подарок за триста долларов лежал в ящике ее стола, совершенно бесполезный. Сдать обратно его нельзя, поскольку уже сделана гравировка. А подарить это кольцо какому-нибудь другому парню она не сможет. Да и не хочет она никакого другого парня. Это кольцо предназначалось для Дрю, и она всегда будет помнить об этом, даже если оно будет красоваться на чьем-то другом пальце.
— Сидни, — снова окликнул ее Уилл, еще раздраженнее, чем в первый раз. Пожалуй, вредно так много думать о Дрю. Это плохо сказывается на ее мозге.
— Я слышала тебя, — пробормотала она. — Тридцать первое. Поняла.
— Ты не запишешь?
— Я запомню. — Это будут первые выходные после дня рождения Дрю и ровно два месяца с момента их разрыва. Вспомнив, что все это время она провела без Дрю, Сидни чуть не разревелась. Глаза защипало, но она вдохнула поглубже и успокоилась.
«Не думай о Дрю», — твердила она себе. Как будто это так просто!
В четверг после занятий Сидни проверила звуковые сообщения, пришедшие на телефон. Одно из них было от Дрю.
— Привет, — сказал он и немного замешкался с продолжением. — У меня дома остались кое-какие твои вещи. Заезжай сегодня после школы, забери их.
Она удалила сообщение и прикинула, не лучше ли вообще забыть о своем барахле. Она проводила у Дрю столько времени, что там наберется не меньше двух коробок ее вещей. В основном, книги и одежда.
Стоят ли эти вещи того, чтобы ехать за ними? Будет очень больно снова оказаться в том доме, зная, что переступает его порог, наверное, в последний раз. После двух лет, проведенных с Дрю, Сидни так привыкла к его дому. Как можно попрощаться с ним?